Как построили «Мінск» в Потсдаме (1976— 1977 г.)

Основой планировки по-прежнему был проект 7-летней давности. Теперь он был передан под ответственность Карл-Хайнца Биркхольца, архитектора Потсдамского жилищно-строительного комбината. С планами ресторана тот прибыл в Минск для знакомства с местными обычаями.

Биркхольц сходил в цирк, чтоб изучить минчан визуально, и пришел к выводу, что белорусы особенно любят фольклорные орнаменты и банты и украшают ими практически всё.

Интерьеры планируемого двухэтажного здания обязывались разработать минские партнеры. Проектное предложение Евгения Дятлова, главного архитектора института «Белгипроторг» и недавнего главного архитектора города, соответствовало последним веяниям дизайна, дошедшим до Минска.

Тяжесть и уют органических форм, подчеркнутые регулярной решеткой монументального кессонированного потолка, характеризовали его проектное предложение. Представленные Дятловым декоративные элементы цитировали разработанный репертуар белорусских художников по керамике: цветочные мотивы и человеческие тела, стилизованные в геометрические композиции.

Как и профессор Вернер Нерлих, Евгений Дятлов решил привлечь к работе над интерьерами молодых художников. Создание керамической посуды и декоративных стенных панно он поручил своей дочери, керамистке Александре, и ее сокурсникам Николаю Байрачному и Валентину Приешкину, выпускникам Минского театрально-художественного института. Для них работа над интерьерами «Минска» стала первым профессиональным заказом.

Старшее поколение художников-монументалистов поспешило взять молодежь под свою опеку, ивскоре мэтры Владимир Стельмашонок и Иван Харламов, а также молодой, но опытный Валерий Довгало полностью контролировали ход проекта. От изначального предложения Дятлова в результате остались лишь светящаяся эмблема на фасаде и тканый стенной занавес в лестничном проеме.

Стельмашонок предложил использовать в качестве центрального элемента дизайна мореный дуб, валявшийся во дворе художественного комбината. Главной аллегорией для заведения стала белорусская пуща.

По проекту Валерия Довгало, пилоны из мореного дуба ритмично покрыли стены столовой. Зеленая ткань драпировала промежутки. Зеленый ковролин, модный в то время синтетический покров, превращал пол в лесной полог. Для стойки бара художники нашли и доставили в Потсдам из Минска массивный дубовый сруб.

В самом начале работы над проектом легендарный скульптор Заир Азгур призывал коллег вырезать на деревянных стенах «Мінска» партизан. Но тема партизанской борьбы, неизбежная, казалось бы, для белорусской саморепрезентации, не получила непосредственного развития в интерьере ресторана.

Вместо этого она присутствовала в нем по-партизански скрытно. Прозрачные витражи аппликации, хоть и в сокращенном формате, превращали висты Потсдама в минский монумент Победы над немецкими захватчиками. Цветные витражи в баре трансформировали фольклорные орнаменты в салют Победы и в звезду города-героя.

Звезда, которой Минск был награжден в 1974 году за подвиги его жителей во время Второй мировой войны, нашла место не только в витражах. Она приветствовала посетителей, поднимавшихся в ресторан, из самого центра эмблемы Минска на входной лестнице.

По признанию Николая Байрачного, и сами белорусские участники чувствовали себя победителями в негласном соревновании в художественном мастерстве.

Гёте-Институт в Беларуси