За последние месяцы в сфере некоммерческих организаций произошли значительные изменения. Одним из самых заметных стало сокращение международной помощи от США. Это уже сказалось на многих независимых беларуских проектах – из-за нехватки финансирования им пришлось прекратить существование. CityDog.io поговорил с беларуской, которая из-за реформ Трампа потеряла работу, и узнал ее мнение на этот счет.
Почему это важно?
USAID – одно из ключевых агентств, отвечавших за международную помощь США. С момента основания в 1961 году оно финансировало гуманитарные программы по всему миру, помогая бороться с бедностью, лечить болезни, ликвидировать последствия голода и стихийных бедствий.
USAID также финансировало независимые СМИ, неправительственные организации и социальные инициативы. В 2025 году его бюджет должен был составить 42,8 миллиарда долларов.
Что случилось?
10 марта госсекретарь США Марко Рубио заявил, что после пересмотра работы Агентства по международному развитию (USAID) было решено закрыть 83% его программ. Теперь оставшиеся инициативы перейдут под контроль Государственного департамента.
Приостановлено финансирование ключевых организаций, таких как UNAIDS (Объединенная программа ООН по ВИЧ и СПИД) и Глобальный фонд по борьбе с ВИЧ, туберкулезом и малярией.
Ранее Дональд Трамп еще в первые дни своего президентства временно заморозил финансирование USAID на 90 дней, чтобы проверить, насколько эти программы соответствуют национальным интересам США. В итоге власти решили отменить 5200 из 6200 контрактов агентства, посчитав, что «десятки миллиардов долларов» расходов не были оправданы.
«Все НКО, которые с нами сотрудничали, ушли. У них просто нет денег»
В начале февраля соосновательница культурного пространства MIT Space в Польше написала в соцсетях о сложной ситуации, в которой оказалась ее команда. Причиной стали сокращения финансирования международных программ. Мы поговорили с ней о том, как это повлияло на ее жизнь, работу и как с этим связан Дональд Трамп.
– На волонтерских началах в MIT Space я выполняю обязанности исполнительной директорки: отвечаю за административные вопросы и организационные процессы. Проект изначально был моей мечтой, и мне удалось найти единомышленников, чтобы ее реализовать. Кроме того, я еще и инвесторка пространства: часть финансирования, которой нам не хватает для покрытия расходов, я оплачиваю из своих средств.
Моя основная деятельность связана с поддержкой национальных программ по борьбе с туберкулезом. Я сотрудничаю с проектами в Кыргызстане, где работали международные организации, такие как PEPFAR (Чрезвычайный план президента США по борьбе со СПИДом – крупнейшее в истории обязательство любой страны по борьбе с одним заболеванием. – Ред.) и USAID. Теперь их финансирование прекращено.
Для меня это двойной удар: с одной стороны, я теряю стабильный доход, который позволял мне поддерживать MIT Space, а с другой – вижу, как рушатся жизненно важные проекты в сфере здравоохранения. И я боюсь, что таких историй будет все больше.
Как изменения в законах США повлияли на вас финансово?
– Я основной спонсор MIT Space. Как только стало известно о приостановке финансирования USAID, я задумалась, что, вполне вероятно, потеряю работу. Поэтому мы чуть заранее обратились к нашим гостям, потенциальным спонсорам и партнерам с просьбой о помощи, чтобы ситуация не стала критической в последний момент. Мы очень не любим жить в долг у кого-то – это плохая стратегия. Поэтому заранее постарались подложить «соломку».
К тому же в Польше тоже есть множество некоммерческих организаций, которые получали поддержку из американских фондов. Сейчас их программы приостановлены или даже остановлены.
Это тоже ударило по MIT Space: часть наших доходов мы получали от субаренды – сдавали помещение различным инициативам и другим проектам. Теперь договоренности, которые были уже почти на финальном этапе, отменились, потому что у людей просто нет денег.
Если говорить о беларуских НКО, с которыми вы сотрудничали, насколько сильно это на них повлияло?
– Все, кто с нами сотрудничал, ушли. У нас было около семи организаций, с которыми мы работали или планировали работать. Это довольно много. Все они – общественные организации, связанные с правами человека, демократическими изменениями, а также ЛГБТК-тематикой. Эти направления пострадали особенно сильно.
А как люди откликаются на ваш запрос о помощи? Получилось ли найти новых партнеров?
– Нам в каком-то смысле повезло. Мы немного опасались реакции, потому что видели примеры, когда беларуские инициативы, завязанные на грантовом финансировании, объявляли сбор средств и сталкивались с негативом: «Раз вы не можете заработать сами, значит, вы не нужны». Я считаю, что это глубоко неправильный подход.
Мы сразу честно рассказали, в чем проблема: что основную часть денег MIT Space зарабатывает сам, но недостающую сумму покрываю я, а теперь у меня с этим сложности.
В итоге нашлись два человека, которые поддержали нас довольно крупными суммами. Также появились подписчики на платформе Buy Me a Coffee, которые оформили регулярную поддержку. Но главное – многие просто стали чаще приходить на ивенты, покупать билеты, рекомендовать нас своим знакомым. Нашлись новые арендаторы. Это вдохновляет.
Недавно стало известно, что США закрывают 83% программ USAID. Как вы думаете, сколько беларуских НКО точно исчезнут? И сколько смогут продолжить работу?
– Финансирование программы по туберкулезу, в которой работаю я, уже прекращено. USAID и PEPFAR играли ключевую роль в борьбе с инфекционными заболеваниями. Хотя их вложения были относительно небольшими по меркам бюджета США, они сильно влияли на глобальные процессы в сфере здравоохранения.
Сегодня мир настолько взаимосвязан, что даже самые мощные государства не могут просто закрыть границы и сказать: «Мы запретим туберкулезу проникать к нам». Люди постоянно перемещаются – легально и нелегально, и никакие политические решения не могут остановить распространение болезней. Конечно, ученые могут секвенировать штаммы и определять их происхождение, но с точки зрения здоровья это не решает проблему.
Прекращение финансирования программ по ВИЧ и туберкулезу – глобальная катастрофа. Речь идет не только о нашей конкретной инициативе, но и о множестве других проектов, которые теперь оказались под угрозой.
Вопрос, удастся ли найти альтернативные источники поддержки, открытый. Сейчас это активно обсуждается на более высоком политическом уровне. Однако организации уже активно ищут новых доноров. Возможно, финансирование удастся привлечь из Европы, а также из неожиданных мест, например Китая или стран Ближнего Востока. Однако предсказывать, как именно будет развиваться ситуация, пока сложно.
Как вы считаете, насколько подобные проекты, как ваш или другие инициативы из НГО-сферы, могут существовать без спонсорской или грантовой поддержки?
– Я считаю, что без грантовой и спонсорской поддержки альтернативные инициативы будут чувствовать себя крайне нестабильно. Более того, практически все польские культурные проекты так или иначе получают государственное финансирование – будь то малые гранты, крупные программы или поддержка Министерства культуры.
Трудно переоценить роль спонсоров и меценатов. В истории искусства всегда были меценаты, которые поддерживали художников, понимая ценность их работы. В сфере культуры это особенно важно. Поэтому найти такого человека или организацию, которая поверит в проект и будет его поддерживать, бесценно.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Unsplash.com.
