Слуцкие пояса – символ беларуской истории и роскоши, о котором знает любой воспитанный беларус. Как и строки из стихотворения Максима Богдановича про слуцких мастериц. Однако мало кто знает, кто основал производство такой красоты в Беларуси. CityDog.io разобрался.
Содержание
Мода на пояса и кунтушные наряды (это такая старинная мужская верхняя одежда по типу кафтана с широкими откидными рукавами) зародилась на Востоке, откуда со временем пришла в Речь Посполитую. Пояса привозили главным образом из Османской империи и Персии, из-за чего они получили названия «стамбульские» или «персидские».
Этот стиль быстро подхватили армянские мастера, начав создавать такие украшения специально для рынка Европы. Некоторые даже переезжали в Речь Посполитую и организовывали здесь свой бизнес – как, например, Ян Маджарский (он же Ованес Маджарян), талантливый ткач армянского происхождения.
В1758 году на территории Речи Посполитой была создана первая мануфактура, специализирующаяся на производстве подобных поясов. Такие производства назывались персиарнями – в честь региона, откуда происходили оригиналы изделий.
Фрагмент двустороннего пояса. Слуцкая персиарня, 1780–1800-е гг.
История слуцких поясов началась, когда Михаил Казимир Радзивилл «Рыбонька» пригласил Яна Маджарского работать на своей фабрике в Несвиже. По задумке князя, такое производство должно было подчеркнуть статус магната – и принести ему еще больше славы и денег.
– Конечно, Радзивилл обладал большими амбициями и хотел найти лучшего мастера. Для этого он обратился к одному из самых влиятельных членов армянской общины, купцу Симону Никаровичу, который в то время был крупнейшим поставщиком персидских поясов в Речи Посполитой, – рассказывает в одном из интервью генеральный директор Фонда развития и поддержки армяноведческих исследований «АНИВ» Армен Хечаян.
В 1758 году Ян Маджарский и Михаил Казимир Радзивилл заключили контракт. Радзивилл обеспечил Маджарского всем необходимым для создания ткацкой мануфактуры: помещением, станками и материалами – шелком, золотом и серебром. А мастер разработал пояса, вобравшие в себя армянские традиции, адаптированные ко вкусам беларуской шляхты.
Слуцкий пояс с меткой Леона Маджарского, сына Яна Маджарского, из коллекции Яна Балинского-Юндзилла в Сенежицах на Новогрудчине. 1923 г.
Как пишет Денис Лисейчиков, один из авторов исследования «Маджарские: армянский род в истории Беларуси», первыми ткачихами на персиарне Яна Маджарского в Слуцке в 1760 году стали темнокожие девушки. Именно им комендант города Александр Шиллинг после переноса фабрики из Несвижа в Слуцк поручил ткать пояса.
Темнокожие невольники появились в Слуцке еще раньше – при Герониме-Флориане Радзивилле. Там жили африканцы («мурины») Губерт, Войцех и София – все они были танцорами в местной балетной труппе миланского балетмейстера Антонио Пуччини.
В Несвиже, по словам исследователя, у Михаила-Казимира Радзивилла афронесвижцы появились примерно в то же время. Уже в письме за май 1755 года он писал, что с ними нужно обращаться осторожнее, так как «наш климат им не подходит». Однако в несвижский период деятельности персиарни Яна Маджарского (с 1757 до 1760 гг.) афронесвижанки в производстве поясов не участвовали.
После смерти Геронима-Флориана в 1760 году труппа темнокожих актрис-танцовщиц в Слуцке осталась без дела. В освобожденных казармах гранд-мушкетеров разместилась перевезенная из Несвижа персиарня. Тогда-то ткачихами на фабрике, согласно распоряжению коменданта, и стали африканские девушки.
Получается, Максим Богданович не врал, когда писал про слуцких ткачих: «Ад родных ніў, ад роднай хаты ў панскі двор дзеля красы яны, бяздольныя, узяты ткаць залатыя паясы». Правда, речь там шла не про беларусок, а про африканок, которых увезли из родных земель.
На фото с темнокожими слугами – жена Геронима-Флориана Радзивилла Магдалена Чапская, Слуцк, 1746 г., и сестра Михаила-Казимира и Геронима-Флориана Текля Ружа, 1720-е гг.
На первых порах производство оставалось небольшим: за год изготавливалось около тридцати поясов. Однако их стоимость была настолько высокой, что могла сравниться с ценой половины поместья. Слуцкие пояса считались семейной реликвией, передавались по наследству и были предметом гордости владельцев. Они ценились настолько, что нередко использовались в качестве дорогого подарка или даже взятки для высокопоставленных особ, что выглядело куда благороднее, чем деньги.
Например, один из самых дорогих поясов массового производства, на изготовление которого ушел 1 фунт серебра (по меркам Великого Княжества Литовского это от 360 до 450 граммов, а с 1766 года – 374,82 грамма), оценивался в 18 красных золотых (дукатов) или 324 обычных золотых.
В это время Ян Маджарский покупал серебро в Данциге по цене 9,5 дуката за фунт, а шелк – по цене от 2 до 4 дукатов за фунт. Из этого можно заключить, что стоимость материалов для одного пояса составляла около 15 дукатов, а работа мастера – всего 3 дуката.
На протяжении 1760-х годов пояса производились в разных ценовых категориях: от 17 до 3 дукатов. Самые дешевые варианты, так называемые полупояса, изготавливались в наибольших количествах.
Пример одного из первых слуцких поясов, созданного в начале 1760-х годов. Его цветочный узор был разработан еще в период работы мануфактуры в Несвиже в 1757–1760 годах.
Самым ценным изделием, упомянутым в документах, стал пояс, созданный специально для гусарского полковника. Для его изготовления потребовалось 1,5 фунта серебра, а стоимость достигала 21 дуката.
За такие деньги Ян Маджарский приобрел свое первое небольшое имение Селка под Слуцком, в котором было 24 двора с крепостными (около 100 мужчин), за 12 141 злотый, или 674,5 дуката. Это примерно равнялось стоимости 38 самых дорогих слуцких поясов.
Семья Яна Маджарского (жена, сын и три дочери) осталась в Стамбуле, что стало для него тяжелым испытанием. Весной 1761 года он попытался сбежать из Беларуси: взяв с собой пояса якобы для продажи, уехал в неизвестном направлении. Однако несвижский комендант сообщил об этом Радзивиллу, и агенты князя перехватили мастера в Бродах (Центральная Украина).
Вернувшись в Несвиж, Маджарский объяснил, что побег был вызван исключительно желанием воссоединиться с семьей. Радзивилл, который очень ценил мастера, пообещал помочь. Возвращение семьи заняло четыре года: агенты не только нашли жену, но и погасили ее большие долги. Семья воссоединилась в 1766 году.
Как пишет Лисейчиков, Ян Маджарский умер 16 января 1785 года в своем имении Селка под Слуцком. Хотя изначально считалось, что он умер после поездки в Стамбул в 1780 году. Позже данные из Новогрудского земского суда 1796 года «отодвинули» дату его смерти на 1800–1801 годы. Но записи о его кончине не нашли в метрических книгах Слуцка.
После изучения писем княжеских чиновников выяснилось, что 17 января 1785 года генеральный эконом Бартоломей Непокайчицкий сообщил Каролю Радзивиллу: «Вчера старый мастер-персиар покинул этот мир».
То самое письмо о смерти Яна Маджарского.
Судьбы дочерей Яна пока остаются неизвестными. А вот о сыне Леоне известно больше. После смерти отца он возглавил фабрику. Его внучка Эльжбета вышла замуж за Чеслава Монюшко, а их сын Станислав стал известным композитором.
Род Маджарских по мужской линии прекратился в 1860-х годах. Последней представительницей была Виктория (в замужестве Крушинская), которая умерла в 1886 году. Ее могила сохранилась на Кальварийском кладбище в Минске.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: фрагменты из книги «Маджарские: армянский род в истории Беларуси», Facebook-аккаунт Дениса Лисейчикова.
