Ну, как съездили на «Жигулях» в Африку. «Из одной страны нас выпустили, а в другую не пустили»

Трое друзей – Никита, Женя и Вероника – решили принять участие в благотворительном ралли Dakar Сhallenge. Заезд стартовал в Испании, а завершиться должен был в Гамбии. Но в пути все пошло не по плану…

Женя (слева), Вероника и Никита

«МАШИНУ КУПИЛИ ЗА 170 ДОЛЛАРОВ»

– Когда мы в марте вместе возвращались из Ирана, Никита рассказал, что есть интересная поездка в Африку на старых машинах, – рассказывает Вероника. – Я еще подумала, что за бред, какие «Жигули»? Когда мы вернулись, через неделю Женя написал в чате: «А все-таки классная идея…» Я поняла, что они соберутся и поедут, отставать, естественно, не хотелось.

– Благотворительное ралли Dakar Challenge проходит каждый год, – подключается Никита. – Одно из условий участия – чтобы машина была не дороже 500 фунтов стерлингов: в конце их продают с аукциона, а деньги отдают на благотворительность. Я как-то наткнулся на статью о парне, который по этому маршруту ездил на «Оке». И подумал, раз он из Подмосковья на «Оке» доехал, что я, на «Жигулях» не смогу? (Смеется.)

– Готовились мы основательно. Нужно было найти толковую дешевую машину и полностью ее отремонтировать. Плюс нужно было сделать визы и прививки. По сути это заняло полгода, – говорит Вероника. – Машину нашел и отремонтировал наш общий друг, который живет в Молодечно. На тот момент ему было 16 лет.

– Изначально она была в таком состоянии, что вряд ли мы бы на ней выехали из города. Зато стоила 170 долларов, – рассказывает еще один участник Женя. – В общей сложности машина стала нам в долларов 500 – как раз вложились в нужную сумму.

– Что касается маршрута, то у всех участников была стартовая точка на юге Испании и финальная – в Гамбии. А так можно было ехать как угодно. Наш маршрут должен был быть таким: Минск – Европа – Марокко – Мавритания – Сенегал – Гамбия. Мы старались выбрать более короткую дорогу, потому что путь нелегкий, да и машина была непроверенной. Тем более что водитель у нас один – Никита. Зато у него была настоящая любовь с машиной.

– Последний месяц я доводил машину в своем гараже, поэтому изучил ее уже практически по винтику, – улыбается Никита.

– За неделю до выезда Никита присылал нам сообщения чуть ли не каждую ночь: «Ребята, полетело это. Ребята, надо заменить то».
 

Самое забавное, что когда мы выехали из гаража, то сломались через 500 метров. Когда я ездил в Иран, заранее практически никому не рассказывал, а на этот раз, наоборот, почему-то говорил о поездке всем подряд. Когда мы стали, я об этом очень пожалел. Но хорошо, что у нас был день в запасе.

Вещей мы старались брать с собой минимум. Главное – для машины: две запаски, запчасти. Зачем-то купили рации в Испании, но так ни разу ими не воспользовались. Мы предполагали, что будем ехать колонной, но в итоге все ехали как хотели.

Все рекомендовали обязательно взять палатку, но она нам тоже не пригодилась. А вот спальники и теплые вещи действительно были нужны. У нас с собой всегда был запас воды и немного еды.

За сто километров до Тарифа, где у нас была назначена встреча, машина реально сломалась. Мы запереживали. Поломка была в карбюраторе, а это почти что высшие материи. В итоге я взял бутылку виски и до трех часов ночи медитировал.
 

На общую встречу мы опоздали, так что, можно сказать, для нас ее просто не было. А вот когда мы увидели машины, были очень удивлены. Там такие джипы, на которых вполне можно было бы еще ездить и ездить. Всего было около 30 экипажей. В основном участвуют англичане, из русскоговорящих были только мы и двое украинцев.

В большинстве своем это люди на пенсии, которые ездят уже не первый год. По сути повторяется маршрут ралли Париж – Дакар. Понятно, что там экипажи едут на время, зато в пути им оказывается колоссальная поддержка. А у нас были только мы.

Когда мы уже плыли на пароме, появилось чувство торжества, что мы все-таки доехали до Африки. Потому что многие люди, с которыми мы разговаривали, предрекали, что мы дотянем максимум до Барановичей.

«ЧТОБЫ ПОПАСТЬ В МАВРИТАНИЮ, НУЖНО ПРОЕХАТЬ МИННОЕ ПОЛЕ»

В Марокко первая остановка была в Фесе. До этого знакомая говорила, что это ее любимый город, – там, кстати, снимали сериал «Клон». А мы заехали, и показалось, что оказались на свалке.

Я забронировала жилье на Airbnb, там было указано «апартаменты», поэтому я думала, что у нас будет квартира. Но мы очень долго не могли найти хозяина: нас от одного человека перекидывали к другому. Когда мы все-таки встретились, к дому нас повели какими-то закоулками: ночь, грязно, а мы идем по лабиринтам в метр шириной. В итоге нас привели в склеп без окон и закрыли. Но все обошлось.

Мы хотели посмотреть города по дороге, но конкретного плана у нас не было. Например, мы отметили Новый год в Марракеше, после чего хотели поехать в Агадир на побережье. А отправились в противоположную сторону в Уарзазат, который знаменит своей киностудией. Именно на ней снимали фильм «Гладиатор».

А еще там красивый перевал, но для нашей машины это было настоящим испытанием, поэтому каждые пару километров мы останавливались и рассматривали пейзажи.
 

Когда мы ехали в ту сторону, на дороге подобрали голосовавшего человека. Оказалось, что он из семьи кочевников. Так мы попали в гости к берберам, заночевали в пустыне и даже покатались на верблюдах. Экскурсия оказалась платной, но, к счастью, недорогой.

По пути к их домикам мы оставили свою машину, а дальше нас везли уже на джипе. Именно по этой дороге в тот момент проходило ралли Монако – Дакар. Туристам на трассу попасть нельзя, пропускают только местных, так что нам повезло.

– Я хотел у кочевников мастерку Reebok, она была почти новой и стоила около 100 долларов, поменять на ковер. Но им эта сделка показалась невыгодной. Зато мы получили тюрбан за стакан виски, потому что алкоголя в стране мало, и из-за этого он очень дорогой, – смеется Никита.

– Вообще, мы думали, что Марокко – страна небогатая, средняя зарплата 50 долларов, значит будет недорого. Но мы ошиблись. Для белых туристов цены совсем другие, чем для местных. Такое отношение прослеживается в Африке в принципе. Но это делается не со зла – они очень радушны и хорошо относятся к туристам.

В Марокко мы пробыли восемь дней, после чего поехали в Мавританию. На границе Мавритании и Западной Сахары есть небольшое минное поле – километра четыре. С первого взгляда оно выглядит жутковато: вдоль дороги разбросаны несколько подорванных машин. Но там пробита хорошая колея. Если с нее не съезжать, все должно быть в порядке.

«НУЖНО ЗАПЛАТИТЬ ЗА ТО, ЧТОБЫ НА ГРАНИЦЕ ПОДНЯЛИ ШЛАГБАУМ»

Мы были очень поражены тем, что увидели в самой Мавритании. От границы до столицы 400 километров, но на всем пути нам встретилось только два населенных пункта. Причем они представляют собой с десяток полуразвалившихся сарайчиков, стоящих вдоль дороги.
 

А еще там нереально жарко. При том, что декабрь – самое холодное время года. В начале зимы +30, летом может быть и больше +50.

Мавританию мы планировали проскочить за два дня: переночевать в столице, а на следующий день уже перейти границу с Сенегалом. Причем думали, что до границы доберемся за пару часов, ехать-то всего 200 километров.

Но на деле все оказалось сложнее. Там писта – это проселок, пробитый по пустыне. Средняя скорость упала до 30 километров в час. По дороге мы погнули два диска.

Вообще, меня немного возмущало, как местные на каждом шагу пытались на нас заработать. До границы оставалось совсем немного, к нам подходят какие-то люди: здравствуйте, у нас здесь национальный парк, платите такую-то сумму в угиях – в пересчете это 10 евро со всех. На тот момент угий у нас уже не было. Тогда они предложили заплатить нам в евро, но сумма уже возросла до 30. В итоге сговорились на 15.

Однако больше всего меня поразило, что на границе нужно заплатить за то, чтобы подняли шлагбаум. Причем мы привыкли, что у нас все официально, люди в форме, а здесь просто стоят местные и таким образом зарабатывают. Это был шок.

– Мы без проблем прошли мавританскую границу, подъехали к сенегальской. Подъехали мы вместе с экипажем украинцев: их пропустили, а вот нас – нет. Посоветовали возвращаться в столицу Мавритании за визой, – рассказывает Женя.
 

После этой дороги мы понимали, что 250 километров – это целая жизнь. Нас выгнали с поста, мы решили проситься назад в Мавританию. Но оказалось, что граница уже закрыта. В итоге нам пришлось ночевать в машине на нейтральной полосе.

Утром на мавританской границе очень удивились, что мы вернулись. Наверное, мы единственные белорусы в мире, у которых есть две мавританские визы за одну неделю. Она еще и стоит 55 евро каждая.

При этом нас удивило, что к нам отнеслись очень доброжелательно, все старались помочь, кто чем мог. За национальный парк второй раз денег брать не стали.

«С КОНСУЛОМ ГОВОРИЛИ ЧЕРЕЗ ПЕРЕВОДЧИК НА АЙФОНЕ»

Еще когда мы первый раз заезжали в Нуакшот, с нами приключилась удивительная история. Ну как удивительная – нас развели на заправке, но это имело для нас положительные последствия. Заправщик назвал сумму в два раза больше, чем нужно. Мы никак не могли договориться, пока не подключился случайно оказавшийся там парень, который говорил по-английски.

Хитрец-заправщик начал утверждать, что заправил нас на 55 литров, хотя бак в машине всего 40. Минут 10–15 мы стояли, в итоге человек, который вызвался нам помочь, договорился, чтобы деньги нам вернули. Кроме того, он оставил нам свой номер телефона – на случай любых вопросов. Мы думали, что он нам никогда не пригодится.

Мужчину звали Сиди. Когда мы возвращались назад в Нуакшот, позвонили ему и спросили, сможет ли он подойти к посольству. Он без вопросов согласился. А мы были в не самом лучшем состоянии: помимо отсутствия визы, у нас еще и машина сломалась, к тому же мы нигде не могли снять деньги, а роуминг не работал. То есть мы были абсолютно беспомощны.
 

И вот сидим мы у посольства, и тут я заметила издалека нашего спасителя – Сиди. Женя ему радостно машет, подбегает, начинает обниматься.

Когда на вопрос, где он работает, парень ответил, что в посольстве, я подумал: ничего себе нам повезло. Мы с ним достаточно долго разговаривали, когда у меня зазвонил телефон. Смотрю – а это Сиди.

Самое удивительное, что настоящий Сиди – араб, а тот, на кого мы набросились, – африканец. Видимо, сказалась безумная усталость.
 

Мы все-таки пошли в посольство. Там нас радушно встретили, провели к женщине в национальной одежде, которая нам широко улыбалась, пока не услышала, что мы из Беларуси. Кстати, в посольстве говорят только по-французски. И то, что никто из нас не владеет языком, это исключительно наши проблемы. В итоге мы говорили с консулом через переводчик на айфоне

Дело в том, что у Украины и России есть соглашение об упрощенном визовом режиме с Сенегалом, а у Беларуси нет. Из того, что мы поняли, белорусам для получения визы нужно подать заявку, которая будет рассматриваться месяц, а потом пройти собеседование на французском. Но главная проблема в том, что сенегальское посольство в принципе не отвечает. Мы еще из дома пробовали связаться с представительством в России, но безрезультатно.

Стало понятно, что визы мы не получим. Соответственно, вылететь по нашим билетам мы тоже не могли, поэтому пришлось покупать новые.

«СЕЙЧАС НАША МАШИНА – БЕЛОРУССКИЙ АНКЛАВ В МАВРИТАНИИ»

– Главной проблемой было то, что прямо в мой паспорт вписали машину, и просто так ее там оставить мы не могли. Это связано с тем, что в Мавритании очень много старых машин, так они пытаются защитить свою территорию от того, чтобы на нее не свозили всякий хлам. С этим штампом меня могли просто не выпустить из страны, – рассказывает Никита.

– Мы начали продумывать разные варианты решения проблемы. Еще раз сходили в сенегальское посольство (к слову, на следующий день нас туда уже не пустили), – продолжает Женя. – Обратились к российскому консулу – он очень удивился нашим приключениям, даже вышел посмотреть на нашу «шестерку». Доехать до Марокко или даже вернуться в Беларусь (была такая шальная мысль) на машине. Крайний вариант – обратиться к хелперам, которые сопровождают ралли. Но по сути оказалось, что они ничего не решают.
 

Больше всего мы хотели подарить машину Сиди. И он был не против оставить ее как память о нас, но пришлось бы заплатить большой налог – порядка трех тысяч долларов за машину, которая стоила 500. И все-таки он в очередной раз вызвался нам помочь.

Сиди минут 40 кому-то звонил, в итоге сказал, что вопрос решит. Оказалось, что знакомый его знакомого работает на таможне, поэтому за энную сумму мы смогли оставить там машину на временное хранение. К слову, мы можем ее забрать в любое время, а пока это белорусский анклав в Мавритании.

Кстати, потом нам еще долго звонил российский консул. Он сразу взялся нам помочь, но сказал, что это будет не быстро, а ждать мы не могли. Перед этим ему позвонила Никитина мама и сказала, что она работает в белорусском МИДе. Видимо, сработала солидарность. Правда, она там не работает, но на что не пойдешь ради сына. 

– Мама, кстати, зарегистрировалась в «Инстаграме», хотя меня самого там нет, чтобы наблюдать за нашим путешествием. Она всегда была одной из первых, кто просматривал все записи, – улыбается Никита.
 

– После того как мы оставили машину, у нас еще был целый день до вылета. Помню, я очень жалела, что мы так и не искупались в океане. Но наши новые знакомые и тут нам помогли.

Для начала нас отвезли домой и накрыли очень хороший стол, даже по белорусским меркам. Потом нас свозили на океан искупаться, по дороге назад мы заехали на базар, а потом еще и в кафе поужинать.

При этом за все платили они. Для нас как для белых все стоило бы в несколько раз дороже. Кроме того, они сказали, что считают нас своими друзьями и у нас теперь всегда есть дом в Мавритании. Так мы узнали, что такое настоящее восточное гостеприимство. 

Получилось даже к лучшему, что мы не попали в Сенегал, потому что Мавританию мы планировали проехать за сутки и ничего бы не узнали ни о стране, ни о людях. 
 

И все-таки немного обидно было одолеть на «Жигулях» восемь тысяч километров и не доехать до точки всего 400. Причем не потому, что машина подвела, а из-за непробиваемой сенегальской бюрократии.

У меня до сих пор есть мысли вызволить нашу «ласточку» и либо пригнать ее в Беларусь, либо когда-нибудь все-таки получить сенегальскую визу и закончить этот челлендж. 

Есть мысли продать ее на аукционе здесь и помочь все-таки нашим белорусским детям. Взяла обида, что мы ехали помочь, но даже несмотря на это нас не пропустили. Поэтому желание немного поугасло. 
 

Смотреть на жизнь в Африке в принципе довольно тяжело. Даже в столице Мавритании в 60% домов нет водопровода. Нам от этого больно, а им комфортно, они привыкли. Этот разрыв в мировоззрении очень большой. 

Вообще, в Африке люди не очень хотят работать, все делают медленно, как из-под палки. Нет такого, что надо много работать, чтобы потом отдохнуть. Они живут на расслабоне: есть набор минимальных благ, который позволяет им не умереть, – и хорошо.

При этом там нет воровства. У нас в машине на четвертый день перестала закрываться дверь, распихивать вещи было некуда, но никто даже не попытался их украсть. 

Разных событий в пути нам выпало действительно много. Никита кричал в конце: все, теперь только в Египет на «все включено». Но по пути назад у нас был целый день в Барселоне,  до этого мы там были всего по паре дней. Город классный, но мы уже не могли впечатлиться им так, как это могло бы быть до поездки. Не хватало духа приключений (улыбается).

   

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

   Фото: из личного архива героев.