«Иногда сложно понять, к какому полу относится мое тело». Небинарный человек – о том, почему пора перестать делить общество на «мужское» и «женское»

Неджему 27 лет. У него есть хорошая работа, любимый человек и понимающие друзья. Это та часть его истории, о которой можно говорить даже с незнакомыми. Но есть и другая. Вместе с Неджемом и Центром «Жывая Бібліятэка» рассказываем, кто такие небинарные люди и как они живут в обществе, где все разделено на мужское и женское.

Уже три года Неджем работает удаленно, сейчас – в компании, которая занимается обработкой данных. Говорит, это именно то место, которое он всегда искал: «компьютер, я – и больше ничего лишнего».

До этого – учеба в БГУ на филологическом факультете, после – магистратура в ЕГУ, которую Неджем не окончил. Все как у всех – обычные заботы молодого человека. Уже позже появилось больше свободного времени, чтобы ближе познакомиться с собой и осознать свою гендерную идентичность.

О небинарности. «Если ты так о себе говоришь, то как к тебе обращаться – “оно”?»

– Вспомните школьные уроки физкультуры: учитель разделяет мальчиков и девочек в разные группы. У него это не вызывает никаких вопросов, ведь здесь все просто: ребенок идет либо в одну, либо в другую.

Но я всегда чувствовал, что не подхожу ни в одну из групп. Если люди вокруг меня знали, куда идти, то у меня такого понимания не было. Когда была возможность, то я шел к девочкам, потому что там хотя бы были те, с кем я общался лучше всего.

И такой подход во всем школьном образовании: уроки физкультуры, уроки труда, отдельные задания для девочек и мальчиков. Такое чувство, что это разделение заложено очень глубоко во все, что мы делаем, и каким-то образом указывает на то, кем мы должны быть.

Вопрос о том, почему у меня есть это чувство неправильности, я начал задавать только после окончания университета, когда появилось время, чтобы сесть и поговорить с собой. Тогда я узнал, что это называется небинарностью: мое самоощущение не входит в рамки мужского или женского.

– А как к тебе тогда можно обращаться?

– В русском языке я употребляю относительно себя местоимение «он» – я с этим живу уже 27 лет, мне так проще. Но при любой возможности стараюсь перестраивать предложение так, чтобы оно не было гендерно окрашенным.

В английском же языке, на котором я сознательно стараюсь разговаривать очень часто, я употребляю местоимение they («они»). И мне так намного комфортнее.

Глупый вопрос №1: Какой уборной ты пользуешься: мужской или женской?

– Если есть возможность, я хожу в уборные для людей с дополнительными потребностями. Если ее нет, то иду в уборную, обозначенную для женщин, потому что знаю: там я могу столкнуться с наименьшим количеством непонимающих взглядов и чувства тревоги.

Как-то на филфаке я выходил из мужского туалета и столкнулся с высоким молодым человеком. Я помню, как изменился его взгляд: «Что я здесь делаю? Я захожу в правильный туалет?» И в этой ситуации уже не у меня тревога возникла, а у него.

Был случай, когда на закрытой психологической встрече по сексуальности, которую вела врач-психиатр, нам всем нужно было представиться. До того как я объяснил ситуацию про свои местоимения, меня спросили: «Если ты так о себе говоришь, то как к тебе обращаться – “оно”?» Я объяснил, что «оно» относится к вещам, а люди — это не вещи. Поэтому, если не уверены или не знаете, то лучше просто спросите.

– Имя в паспорте менять не планируешь?

– Когда-то давно, в 2000-х, были популярны журналы для детей и подростков «Каламбур» и «Один дома». В них была рубрика с интересными фактами, одним из которых было то, что первую кошку с именем (которое известно истории) звали Неджем – «приятный, милый». Мне это понравилось, запомнилось, и я стал использовать его для регистрации e-mail, в соцсетях, но только с 2019 года пользуюсь им как именем. Позже узнал, что такое имя есть и в арабском языке – означает «звезда».

Сейчас меня крайне редко спрашивают, какое имя записано в паспорте, и его я использую в случаях, когда нужно заполнить документы, требующие паспортные данные. Называть свое официальное имя уже становится немного непривычным, но менять его в государственных документах не собираюсь. Просто по возможности буду продолжать пользоваться именем, выбранным самостоятельно, – это дань уважения к собственному росту и моей истории.

Об отношениях с обществом. «Сейчас я понимаю, какой это был п*здец: никто не должен через такое проходить»

– Ты говорил о своей гендерной идентичности с родителями, друзьями? Какая у них позиция на этот счет?

– С родителями на эту тему я разговаривал достаточно поверхностно. Просто я не думаю, что это их сильно интересует. Поэтому не вижу смысла детально рассказывать им о том, как я себя ощущаю.

Эту тему актуальнее обсуждать с друзьями и знакомыми, потому что чаще всего они понимают (хотя бы поверхностно), о чем я говорю. Я не читаю им лекций на тему гендерности – мы просто ведем об этом диалог, если кому-то из нас это интересно.

Ну и у меня есть офигенный молодой человек, с которым мы познакомились в приложении для знакомств. На первых порах рассказал ему, что я за рамками бинарности, и ему было все равно: во-первых, потому что он бисексуал, а во-вторых, потому что ему хорошо со мной.

А вот с незнакомыми людьми на эту тему я не говорю, если меня не спрашивают или нет повода. Ведь это не та история, о которой ты будешь кричать при знакомстве с кем-то.

– Сейчас ты сам можешь выбирать свое окружение. А как складывались отношения с одноклассниками?

– К людям, которые отличаются, дети относятся как к чужим. У меня был как раз этот случай. В начальной и средней школе я был самым маленьким в классе, к тому же с достаточно тихим характером. А такие ребята – легкая мишень для остальных.

В период подросткового возраста, конечно, ко мне стали возникать другие вопросы: кто мне нравится, поздравления с 8 Марта, потому что я не подхожу под ожидания других. Я постоянно опаздывал, мог пропускать первые уроки – мне не хотелось идти в школу. В каком-то плане отличия человека могут оказать влияние и на образование.

Кроме физического насилия, было и психологическое: в то время только появлялся «Вконтакте», и ребята из класса там создали группу, в которой обсуждали меня. Сейчас я понимаю, какой это был п*здец: никто не должен через такое проходить. Одноклассники спокойно рылись в моих вещах, бросали одежду на пол, на улицу, в лужу.

Мне кажется, некоторые учителя в школе думали, что с моим умственным развитием что-то не так: какие-то вещи я не мог делать, но лишь из-за того, что чувствовал себя в гиперопасности.

После 10-го класса при первой же возможности я перешел в другую школу. Это решение было принято быстро: сказать родителям, съездить на экзамены в гимназию и узнать, что я их сдал. Какое-то время в новом коллективе все было хорошо, но постепенно ситуация вернулась.

В университете было проще: там более взрослые понимающие люди, поэтому мне не было страшно туда идти. Да, было беспокойно, но вуз – это не такое закрытое пространство, как школа. В универе мне посчастливилось встретить очень классных людей, которые могли говорить на абсолютно разные темы, включая те, что волновали меня. К тому же там я встретил свою лучшую подругу – сейчас она мне как сестра.

О внешности. «В большинстве случаев меня называют девушкой, и это меня устраивает»

– Я выгляжу андрогинно. Это значит, что иногда сложно понять, к какому полу относится мое тело. В абсолютном большинстве случаев меня называют девушкой, и это меня устраивает. Я не исправляю людей, если не вижу в этом необходимости.

Я выгляжу так, как выгляжу, потому что так себя ощущаю. Мне не нравится сильно менять свою внешность в сторону маскулинности или феминности (мне вообще не нравятся эти слова, но они показательны при разговоре о теле) – на границе мне хорошо.

Мне нравится носить удобную, мягкую, качественную одежду, в которой мое тело чувствует себя свободным и гибким. Это то, что для меня важно. Раньше я носил мешковатые вещи, которые скрывали мое тело, но сейчас чувствую себя лучше всего в том, что облегает его. Я продолжаю учиться жить со своим телом в мире и использовать его так, как хочу. А еще заботиться о нем – это то, что будет со мной всегда.

– Расскажи о самых неприятных ситуациях, с которыми сталкивался из-за андрогинности.

– В 2016 году мне нужно было разбираться с крайне неприятным вопросом о призыве в армию и находиться две недели в стационаре на Бехтерева. В то время я только-только начал принимать антидепрессанты, но, находясь там, нельзя было пользоваться никакими медикаментами, что уже сделало этот опыт травматичным. Быть в помещении, где 10 человек каждый день пристально на тебя смотрят и видят в тебе чужого, страшно.

В один из дней в палате проводила уборку санитарка, с которой до этого мы еще не виделись. Заметив меня, она громко заявила, что я, наверное, потерялся и мое место на третьем этаже. Насколько я помню, там проводится лечение агрессивных людей. На втором этаже, где находится палата призывников, таких людей не было.

У меня началась паника. Мало того, что мне не нравилось в принципе быть в закрытом помещении в психиатрическом диспансере, так сейчас появилась вероятность перемещения в еще более закрытое место, где я не знал, что происходит.

Хорошо, что под рукой оказался мой паспорт – с такими данными не поспоришь. После этого я пошел к заведующей отделением, чтобы сообщить о поведении персонала. Мы поговорили, и, надеюсь, она вынесла для себя что-то, что поможет избежать такого отношения к людям, находящимся в стрессовой ситуации.

Была еще ситуация, не такая критическая, но неприятная до боли. Весной 2020-го я возвращался в Минск из Москвы. При этом купил билеты онлайн с электронной регистрацией: у работников поездов есть данные о пассажирах, списки имен, а для посадки в поезд нужен только паспорт.

Я подошел к вагону поезда и спросил, можно ли проверить, правильный ли мой билет, держа паспорт в руках. В вагоне, по данным сайта, на тот момент было зарегистрировано два места: мое и другого человека. Девушка, не смотря мой паспорт и видя только меня перед глазами, сказала, что меня в списке нет. Я спросил, почему она в этом уверена. Она сказала, что в списке только два имени – мужских.

Думаю, каждый, кто покупал билет на транспорт, может понять панику: тебе нужно уезжать, а с билетом что-то не так. Тогда я вручил ей свой паспорт. Убедившись в том, что я действительно есть в списке, она сразу же изменилась в лице. Впоследствии, когда поезд тронулся, она извинилась.

Это именно те события, которые создают ощущение, что для меня здесь места нет и мне нужно его создавать, доказывая, что я – это на самом деле я.

Глупый вопрос №2: Где покупаешь для себя одежду?

– Почти вся моя одежда – из секонд-хендов. Мало того, что цены там намного ниже, чем в обычных магазинах, так и ассортимент непредсказуем и больше похож на лотерею, в которую я часто выигрываю, находя что-то подходящее.

Огромный плюс секондов в том, что там нет четкого разделения на мужскую и женскую одежду. Да, брюки могут висеть отдельно от юбок (я уже не говорю о том, что юбки – это в принципе одежда унисекс). Но, кроме этого, никто не контролирует, кто на какую одежду смотрит, кто что примеряет: всем все равно, и это очень удобно.

Я знаю, что мне не будут задавать вопросы о том, нужна ли мне помощь найти мужской отдел (как уже случалось в обычных магазинах), – я могу спокойно прийти, посмотреть все, что хочу, примерить, оплатить и уйти. И это очень классно.

О стереотипах. «На одном обывательском знании, что есть всего два набора хромосом, строится вся наша жизнь»

– Когда ты говоришь людям о своей гендерной идентичности, не сталкиваешься с таким мнением: «Это все пройдет, это сейчас так модно»?

– К счастью, нечасто такое слышу, потому что я не нахожусь в обществе людей, которые могут так сказать. И это классно, потому что мне не нравится отношение к гендерной идентичности как к чему-то модному – она просто есть или нет. Очень неприятно осознание того, что составная часть личности человека может стать чем-то, о чем говорят с точки зрения маркетинга, чтобы вызвать реакцию.

Чем меньше для общества тема гендерной идентичности становится новостью, тем меньше реакции «ты себя так называешь, потому что это модно». Про себя я скажу так: сейчас мне 27 лет, и ощущение небинарности у меня было всегда, с самого детства, – и оно никуда не исчезло. Было бы, наверное, удобно подстроить все ощущения под одну систему, которая для многих знакома, – но это так не работает.

– С какими еще стереотипами относительно небинарности и гендерной идентичности в целом ты сталкивался?

– Есть стереотип, что осознание своей гендерной идентичности наступает резко. Если кто-то говорит «я транс» или «я небинарен(-а)», нужно понимать, что это не пришло к ним просто так, из неоткуда. Мне кажется, нет достаточного уважения к опыту людей в этом вопросе, чтобы воспринимать их слова как данность.

Следующий стереотип: человек, который говорит о своей небинарности, хочет как-то изменить свою внешность. Ведь чаще всего у людей возникает самая близкая ассоциация с трансгендерностью.

Да, трансгендерные люди хотят изменить свою внешность и тело, чтобы быть ближе к противоположному полу, но у небинарных людей такого стремления может и не быть. Лично меня, например, моя внешность устраивает, и мне ничего не хочется менять. Внутреннее ощущение не настолько зависит от внешности, как может показаться.

Одно из ожиданий многих людей: мы имеем всю информацию, которой можем поделиться в понятной форме. Но даже те, у кого есть опыт жизни с какой-то гендерной идентичностью, не входящей в традиционные рамки, могут чего-то не знать, не уметь сформулировать. Ведь иногда мы даже сами себе не можем рассказать, как мы себя чувствуем.

Еще часто сталкиваюсь с таким: «Сейчас я дам тебе совет, который изменит твою жизнь». Иногда люди думают, что знают что-то лучше тебя, но так не надо – это никому не помогает. Мне кажется, причина такого поведения в том, что нам просто нравится все систематизировать: например, разделение на мужское и женское – отличный для этого пример.

Но системы изживают себя, как и система бинарности. Дело в том, что существуют не только известные нам группы женских и мужских хромосом (XX и XY), встречаются люди с хромосомным набором XXY, XXX. Но об этом люди чаще всего не догадываются или не считают это важным. Поэтому наша жизнь и наше общество продолжают строиться на знании, что есть только мужское и только женское.

Правда, каких-то перемен в такой системе в Беларуси сейчас точно не произойдет – это не входит в актуальную повестку дня. Но это не значит, что мы не должны об этом говорить.

Глупый вопрос №3: 23 Февраля или 8 Марта?

– Я не чувствую, что «подпадаю» под какой-то один из этих праздников. В одном коллективе, где я работал, была ситуация, когда пришел момент поздравлять мужчин с 23 Февраля. Я вообще не воспринимаю подобные праздники и необходимость поздравлять с ними всех вокруг – не всем это надо, не всем это подходит.

Но поздравление было преподнесено в качестве сюрприза, а у меня на тот момент не было еще достаточного внутреннего стержня, чтобы спокойно к этому отнестись, поэтому у меня был шок: я постарался уйти оттуда как можно раньше. Мне неприятно это вспоминать, потому что люди старались сделать приятно, но вот только сам праздник вызывает у меня много вопросов.

Похожая ситуация была в университете. Тех, кто подпадал под 23 Февраля, в группе было всего трое. И позже я узнал, что несколько человек, которые решали, что подарить нам, начали обсуждать меня не в очень приятных словах – ведь я не подхожу под традиционные подарки на этот праздник. Подарки не настолько приятны, когда сделаны под давлением.

– В чем, по-твоему, минусы бинарной системы?

– Она порождает очень много стереотипов касательно людей, находящихся в ней же. Когда-то гендерные роли были очень удобными: женщина должна была быть домохозяйкой, женой, матерью, а мужчина – работягой, сильным и смелым. Когда в послевоенное время необходимо было восстанавливать численность населения, эта стратегия была вполне оправдана.

Но то время прошло, и сейчас это неактуально – но все равно пропаганда такой системы продолжается. Мы по-прежнему видим в рекламе мужественных мужчин и женственных женщин. Мы привыкли к этому, и нужно много энергии, чтобы выйти из этой системы.

Например, в этой пропаганде стереотипов бинарной системы мужчины перестали чувствовать себя способными на выражение своих эмоций и чувств. Мы много говорим о женских проблемах – и это правильно. Но мы так же должны говорить и о мужских проблемах. И да, нет ничего страшного, что мужчина хочет ухаживать за собой, – это нормально, однако все косметические средства делают упор на женщин. Бинарная система предлагает кучу готовых решений, но не всем они подходят.

Жизнь людей, которые относят себя к бинарной системе, тоже должна быть лучше. Во-первых, довольные люди не будут находить поводы придираться к чему-то. А во-вторых, если они снимут с себя какие-то стереотипы, в которых живут, то будут замечать эти стереотипы в других сферах жизни и отказываться от них.

Бинарная система делает очень нехорошую вещь в плане воспитания людей, что впоследствии отражается на семейной жизни. У нас невероятно большое разделение на мужское и женское: уборные, залы с одеждой, обувь, образование – даже темы, на которые мы можем говорить, разделены. Я вижу в этом классический пример «разделяй и властвуй».

На сайте Центра «Живая Библиотека», который учит нас принимать других людей и стремиться к более толерантному обществу, вы найдете много историй других людей и любопытные ивенты.

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

Фото: Павал Хадзінскі для CityDog.by.