Иван переехал в южную столицу Казахстана так давно, что признается: сравнивать ее с Минском уже бывает сложно. CityDog.io он рассказал о своих впечатлениях от города и страны, а также о том, сколько стоит жить в Алматы, что тут можно поесть и чем заняться кроме работы.
– В Казахстан я переехал в 2012 году – сюда меня пригласили поработать знакомые беларусы, у которых здесь было свое рекламное агентство. Еще несколько лет я прожил в Ташкенте, в Узбекистане. Сейчас в Алматы я работаю директором по маркетингу.
В Центральной Азии Алматы на сегодня, наверное, наиболее комфортный город для жизни: хорошая инфраструктура, есть много мест, куда пойти, чем себя занять, да и в плане взаимоотношений между людьми всё хорошо. Алматы – это крутой микс между Европой и Азией.
Когда я прилетел в первый раз, было раннее утро, и я до сих пор помню свои впечатления: едешь по объездной дороге по периметру Алматы от аэропорта, восходит солнце, и видно, как высоко в горах лежит снег.
«Если в Беларуси людям нравится ездить на шашлыки в лес, то в Алматы это шашлыки в горах»
– Алматы мне нравится, но здесь совсем немного достопримечательностей. Главная из них – как раз горы. Выглядываешь в окно – и даже летом видишь снежные вершины, точки по 4000 метров. В Беларуси зимой любителям покататься надо угробить прилично времени, чтобы доехать до наших лыжных курортов, и, откровенно говоря, они будут так себе. А здесь 15–20 минут на фуникулере – и ты уже на высоте 2200 метров. А еще 20 минут на фуникулере – и ты уже на 3200, с которых спускаешься по различным трассам.
Что интересно, несмотря близость гор, в Алматы можно встретить людей, которые ни разу в них не были. Например, говорят: мы никогда не поднимались на гору Чимбулак, а на высокогорном катке Медеу были один раз. (Медеу – это крупнейший в мире высокогорный комплекс для зимних видов спорта, его построили под Алматы еще при Советском Союзе.) Так вот, местным это может быть не особо интересно, потому что они выросли в окружении гор. А для нас, приехавших с равнины, это большое удивление.
Если в Беларуси людям нравится ездить на шашлыки в лес, то в Алматы это шашлыки в горах. Надо сказать, что в южном Казахстане категория «лес» в принципе отсутствует, а уже на севере, под Астаной, есть нормальные лесные массивы. Но того, что привычно нам, – сосновый бор, тропинка, птички поют, ветер характерно шумит, – здесь нет. Тут, если ты попадаешь даже в какую-то окололесную зону, она довольно разреженная, плотность растительности небольшая. Казахстан – это скорее степи.
На самом деле Казахстан очень большой и разнообразный. То, что я сейчас рассказываю про Алматы, может быть абсолютно нерелевантно для Актау или Атырау, городов на берегу Каспийского моря. Есть даже такой местный прикол, показывающий, насколько страна огромная: классическое казахское блюдо бешбармак везде готовят с кониной, а на западе, около Каспийского моря, его готовят с рыбой.
«Скоро сюда приедут Дженнифер Лопес, Marilyn Manson и Limp Bizkit»
– В целом Алматы довольно зеленый город, здесь много деревьев, приличные парковые локации. Местное население сильно негодует, когда эти деревья начинают вырубать, чтобы построить какой-нибудь очередной торговый центр или жилой комплекс. Есть речки, но не в беларуском понимании: это участки, где вода стекает с гор, они заключены в бетон, как каналы, и разделены на пороги, чтобы с учетом уклона не размыло половину города.
Кроме главного развлечения – природы, – где-то с 2017 года тут начали разрастаться различные нишевые мероприятия: от лекций по культуре до рейв-тусовок, а в последние годы начали ездить с выступлениями плюс-минус именитые звезды.
Скоро, например, приедет Дженнифер Лопес, в августе или сентябре приедет Marilyn Manson. В который раз сюда наведается Limp Bizkit, а еще будет концерт Rasmus. В общем, всё, что мы любили в 2010-х годах, начинает ездить сюда. Еще в Алматы много классных баров, страйкболы-пейнтболы, люди ездят в различные горные туры, можно покататься по пересеченной местности на мотоциклах эндуро. В этом плане можно легко найти себе занятия.
«Самой главной адаптацией было научиться правильно говорить слово “тенге”»
– Когда я только приехал в 2012 году, меня поразили гигантские стеклянные жилые комплексы, которые сейчас расплодились уже и на родине. Тогда в Минске были вопросы с нормальным общепитом, а здесь вопроса, куда пойти поесть, вообще не стояло. В любой точке города были донерные, шашлычные, рестораны высокой кухни, круглосуточные заведения – ничего себе возможности выбора.
Естественно, тогда еще впечатлило, что люди спокойно выбрасывали мусор мимо урны и не парились об этом.
Самой главной адаптацией для меня было научиться говорить название местной валюты – «тенге» – с мягким звуком «т». Меня это долго коробило, я произносил «тэнге», и местные смотрели на меня с подозрением. Кроме того, город официально называется Алматы, а в советские годы он назывался Алма-Ата. Я очень переживал и старался из уважения говорить «Алматы», пока не понял, что все местные называют город «Алмата», такой средний вариант.
«Еще в начале 2010-х люди ловили бомбил-такси на руку»
– Одной из особенностей, сильно отличавших город от Минска, было местное такси. Да, здесь было классическое такси по телефону, но оно не пользовалось большой популярностью. Все останавливали рукой частных «бомбил», чего на родине не было уже давно. Тогда таксовали все подряд, начиная от убитых автомобилей 80-х годов и заканчивая новыми «Хаммерами» и «Лексусами». Ловишь машину рукой, говоришь, куда тебе надо, и называешь цену. Таксист соглашается либо не соглашается или торгуется – и едешь куда надо.
Была, кстати, стандартная история с обманом в аэропортах. Аэропорт находится в черте города, но одна из официальных служб такси так искусно возила пассажиров, что это влетало им в копеечку: обували людей на 50–100 баксов вместо нормальных 7–10. А счетчики часто закрывали картонками или какими-нибудь бумагами.
Примерно с 2016 года на рынок стали заходить сначала Uber, потом «Яндекс», народ быстро перестроился – и история с бомбилами закончилась. «Яндекс», кстати, занял весь рынок всем, чем только можно, и в какой-то мере монополизировал такси – не знаю ни одной другой службы, которой бы здесь массово пользовались люди.
«Никаких вопросов к языку или национальности при съеме квартиры не возникало»
– В 2012 году экономика Казахстана была на уровне, стремящемся к космосу, и ценник на квартиры здесь был довольно высокий. Я снимал убогую однушку за 600 баксов в эквиваленте. Потом мы с коллегой переехали в четырехкомнатную за 1200, и это было отличное предложение. Когда я уехал в Ташкент в 2014 году, в Казахстане произошла небольшая девальвация на 20%. Тут все были в шоке, а я говорил: вы еще с беларускими девальвациями знакомы не были.
Когда я вернулся сюда в 2015 году, случилась уже почти 100-процентная девальвация, доллар стал стоить около 400 тенге. Народ сильно трясануло, зато ценник на квартиры чуть сбалансировался, так как он выставляется в местной валюте. И в 2015-2016 году я снимал классную большую двухкомнатную квартиру с видом на горы примерно за 500 баксов.
В основном я всю жизнь жил только в центре Алматы, в пределах Золотого квадрата. Это участок в центре города, где в советские годы жила политическая и интеллектуальная элита, а сейчас – просто небедные люди.
Если у тебя есть 800–1000 долларов, то снять хорошую квартиру в центре или премиальном ЖК можно без проблем, а если 300–400 – то это будут уже микрорайоны подальше. Я много раз снимал квартиру и сам, и с помощью риелтора, но никогда никаких вопросов к языку или национальности при съеме не возникало.
«Можно найти “Санта Бремор”, “Савушкин продукт” и даже беларуские креветки»
– В алматинских магазинах выбор всего очень большой. Что касается молочки, то есть локальное производство, ближайшие страны, дальнее зарубежье, соевое молоко, безлактозное – что угодно. С мясом то же самое: приходишь к прилавку, где отдельно слот баранины, которая нашинкована на несколько различных вариаций, говядина, все части курицы и так далее. Импортных продуктов тоже много: креветки скандинавские, российские, беларуские – мы же морская держава, насколько я помню. Есть и «Санта Бремор», и «Савушкин».
В плане шопинга для меня сейчас Алматы – это такая отдушина, потому что в Ташкенте, где я прожил последние 4 года, просто ничего нет. Забавный яркий пример – мусорные пакеты: в Алматы в супермаркете мусорных пакетов целая стойка – наверное, штук 20 видов: с ароматом леса, с ароматом цветов, на затягивающихся веревочках, экологичные бамбуковые, дешманские черные, полупрозрачные, разлагающиеся… В Ташкенте было два вида: черные большие и черные маленькие. Всё.
«В китайском кафе полная порция супа – это литра три»
– Здесь общепита гораздо больше, чем в Беларуси. То, что у нас называется шаурма, здесь называется донер, и донерные встречаются на каждом углу. Очень популярны корейские и китайские ресторанчики, они недорогие, кухня в них аутентичная, а порции огромные. Просишь полную порцию супа в китайском кафе, на тебя смотрят как на идиота и приносят тебе тазик. Говорят: это половинка. По моему ощущению, полная порция была бы литра три.
Местная корейская кухня отличается как от южнокорейской, так и от северной: корейцы, которые живут в Казахстане, это потомки мигрантов, которые приехали еще до гражданской войны и разделения Кореи. Так что и подход к готовке такой, какой был еще в 30–40-х годах прошлого века.
Средний чек на фастфуд уровня «Макдональдса» (который здесь называется I’m) – 7-8 долларов. Если хочешь заказать какой-то адекватной еды типа мяса или пасты, в целом укладываешься в 10 долларов. А донер можно съесть примерно за 3.
В каких-то околопремиальных ресторанах чек за вечер без алкоголя может спокойно составлять 70–100 долларов. Вечером можно проводить время в барах, за последние годы эта культура здесь развилась. Средняя стоимость коктейля – примерно от 7 до 10 долларов.
«Советские названия улиц сменили еще в 90-х, но старшее поколение до сих пор не перестроилось»
– В мой первый приезд в Казахстан была проблема с пониманием адреса. Сейчас уже в Uber или «Яндексе» ставишь точку – и водитель приедет. А раньше, когда люди ловили такси на руку, ориентировались в городе исключительно по перекресткам и по старым названиям улиц.
Во-первых, понятия конкретного адреса для бомбил не существовало – город относительно молодой и когда-то застраивался по квадратной системе параллельных и перпендикулярных улиц. Адрес назывался так: «перекресток Муратбаева и Виноградова». А во-вторых, советские названия улиц сменили еще в 90-х, но большинство людей старшего поколения до сих пор называет их по-старому: Ленина (хотя уже почти 30 лет это Достык), Кирова, Калинина и так далее. Приезжие из регионов либо молодое поколение знают только новые названия улиц.
Кроме того, здесь люди мыслят категориями «верх» и «низ» – но не относительно карты как таковой, а верхом и низом относительно гор. Дело в том, что горы находятся на юге, и верх – это все, что идет на юг. Мы привыкли к тому, что на карте сверху находится север, а здесь люди говорят «выше такой-то улицы» – и это значит южнее этой улицы, то есть по карте будет вниз.
«Конечно, тут никто не знает, что такое шуфлядка, дюбка или буська»
– Если ты живешь в Алматы, то проблем с казахским языком нет. Большинство людей говорит здесь на русском, есть даже казахи, которые не знают казахского языка. Но, стоит выбраться в Шымкент или другие регионы, там казахский становится уже основным языком общения. В столице, Астане, возможно, потребуются базовые фразы на казахском, чтобы объясниться в магазине.
Что касается региональных особенностей, то существуют фразы, которые могут быть непонятны беларусу. Например, у многих местных проскакивает фраза «положить единицы на сотку» – то есть «пополнить баланс мобильного телефона». Дело в том, что долгое время баланс тут пополнялся «единицами», а мобильный телефон называется «сотка» (сотовый).
Есть слова, которые не поймет казахстанское население: конечно же, это шуфлядка, дюбка или буська. Я даже тестировал ребят, спрашивал, что такое дюбка. Они понятия не имеют.
«Один раз до меня докопался подвыпивший парень в баре, называя меня русским»
– Скользкая тема, но славяне с казахами общаются нормально. Напряженности, как минимум в больших городах, никакой нет. Всего один раз до меня докопался какой-то подвыпивший парень в баре в Астане, называя меня «орыс» («русский»). Я спокойно ответил, что я не орыс, а «беларыс». Парень этого не понял, в итоге его потом вывела охрана бара.
С местными работать комфортно, какой-то стереотипной фамильярности нет. Если это еще и молодежь, особенно в сфере маркетинга, в которой я работаю, то народ вполне адекватный. Ситуация достаточно сильно изменилась по сравнению в моим первым приездом, когда меня не очень хорошо воспринимали как «понаехавшего», который больно много знает. Можно вести конструктивные диалоги.
Раньше в каких-то высокотехнологичных сферах могла быть проблема с кадрами, но рынок очень быстро развивается, люди профессионально сильно выросли, могут показывать классные результаты.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: из личного архива героя.
