Журналисты Devby.io поговорили с айтишником, которого после начала войны в Украине компания релоцировала с семьей в Аргентину.
Почему Аргентина
– 24 февраля серьезно изменило мою жизнь – впрочем, как и многих в Беларуси, России и Украине. Первая неделя прошла будто с пеленой на глазах от постоянного чтения новостных лент. Коллеги почти мгновенно разлетелись по разным странам, от Испании до Туркменистана. На all hands в конце февраля почти половина офиса подключалась из-за границы.
Руководство компании эта ситуация тоже беспокоила, и оно предложило свою помощь. Компания родом из Буэнос-Айреса, и одной из опций была релокация в Аргентину.
Для белорусов это выглядело следующим образом: фирма оплачивает дорогу и трехмесячное проживание сотруднику и членам семьи. Если за это время человек решает остаться, ему оформляют рабочую визу и вид на жительство. Если нет, возвращается домой. Сразу на это предложение откликнулось более 60 человек, но в итоге поехало чуть больше трети.
Дорога
После жаркой дискуссии дома было решено ехать. Дальше все происходило достаточно быстро. Две недели потратили на решение юридических вопросов, купили билеты – и вот мы уже вчетвером (с женой и двумя детьми) в долгом двухдневном путешествии на родину танго. Шесть часов в самолете Минск – Стамбул и длинный-длинный, 18-часовой, рейс Стамбул – Буэнос-Айрес.
Буэнос-Айрес. Первые впечатления, кухня, природа
Первое впечатление от Буэнос-Айреса – Испания для бедных. Все говорят на испанском, примерно те же названия магазинов, что и в Барселоне, от Supermercado до Carrefour. А еще много пальм с попугайчиками. Но все выглядит немного потасканным, что ли.
Перед поездкой я посмотрел несколько видео на YouТube от русскоязычных тревел-блогеров. С одной стороны, это помогло направить ожидания в нужную сторону, с другой – далеко не всё оказалось правдой. Например, многие хвалили местный кофе, называя его специфическим и горьковатым. Он же оказался просто плохим. За все время мы нашли только 2-3 точки, где он был хотя бы сносным. И Starbucks в этот список не попал.
Местная кухня тоже разочаровала. Я много раз слышал про натуральные ингредиенты, много мяса и влияние итальянской и испанской кухни на аргентинскую. Реальность оказалась куда прозаичнее. Да, bife de chorizo или bife de lomo, или по-русски 400-граммовый говяжий стейк, тут замечательные. Хотя кусок мяса надо еще постараться испортить. В остальном…
Вот если взять кусок булки, положить сверху колбасу и легко плавящийся сыр и запечь это все в микроволновке, то будет вкусно, правда же? Вот и аргентинцы так решили и построили вокруг этого набора свою кухню.
В пиццериях много видов пицц, но все на одном базисе – muzzarella. Это толстое основание, сыр muzza и вареная колбаса (jamon). Если сверху положить еще четыре оливки, то получится неаполитанская пицца muzzarella. Если бекон, то американская, если креветки – то marina muzzarella. Думаю, идею вы поняли. А еще тут популярны emparados, или булочки с начинкой, и самая популярная из них – правильно, плавленый сыр c колбасой.
И чтобы закрыть тему еды. На самом деле в Аргентине много хороших кафе и ресторанов, в которых можно заказать что-то отличное от американского фастфуда и разновидностей muzzarella, но цены там очень даже европейские.
Еще Аргентина запомнилась неким примитивизмом в организации быта. Например, в магазинах очень дешевые мандарины, апельсины, лимоны, но почти нет выбора сортов. То есть яблоки бывают зелеными, красными и красными маленькими. Апельсины – для еды и для сока. А сорт – к черту детали. Примерно так же обстоят дела с бытовой химией: мылом, шампунем, гелем для душа и т. д. Да и в принципе мало кто знаком с таким понятием, как мерчандайзинг.
Львиная доля магазинов выглядит так, будто прибежали татаро-монголы, быстро накидали свою добычу, лишь бы влезло, оставили одного продавать награбленное и ускакали обратно за новой добычей.
Второе важное впечатление – природа. Мы приехали южноамериканской осенью, когда все вокруг цвело и пахло. Гигантские 200-летние фикусы. Местные жители шутят, что градоначальники строят площади вокруг таких деревьев. То есть вот фикус достигает возраста 200 лет – и вуаля, новая площадь. В районе Палермо много больших парков, часть из которых была подарена городу другими странами. Например, Японский парк был построен за счет одной японской корпорации. А еще есть ботанический сад, Сад роз, Plaza Armenia, Piazza Italia и с десяток других – все они расположены в одном месте.
Отдельная тема – спорт. Мы предполагали, что Аргентина – спортивная страна, и ожидали увидеть много спортсменов на улицах, примерно как в Барселоне. Многое подтвердилось, но оказалось, что все не так просто.
По внешнему виду аргентинца можно определить его финансовое благополучие. Если аргентинец широк в кости, скажем так, то он из бедных слоев общества. Представьте, как бы вы выглядели, питаясь одними булочками с сыром и вареной колбасой. Чтобы выглядеть лучше, надо либо покупать намного более дорогую еду, либо иметь время готовить самому. А это уже привилегии.
Мы жили в благополучных районах и постоянно видели стройных, подтянутых людей, которые выходили на пробежку или на совместные тренировки. Но выходишь из этих кварталов – и вокруг тебя совсем другие люди: более загорелые, более широкие и хуже одетые.
Имущественное неравенство сильно режет глаз приезжему белорусу. Вот видишь восхитительные жилые комплексы в Риколетто или Ретиро, дома с модерновым дизайном и гигантским холлом черного мрамора. А еще консьерж-сервис, гараж для каждого подъезда и огромные балконы с колосящейся флорой. И буквально в километре – гигантские человейники с маленькими квартирами-скворечниками, построенными 50 лет назад. Респектабельные и стильно одетые жители Палермо – и сотни людей, спящих на матрасах во всех более-менее приспособленных для этого местах.
Немного истории
Аргентина – страна с очень интенсивной историей. 200 лет независимости и примерно столько же – под испанским владычеством. И большая часть этой истории – про то, как не надо делать. Страна пережила несколько хунт, правых популистов у власти, построение корпоративистского государства, попытку импортозамещения, активное печатание денег и многомиллиардные кредиты. Аргентинцы строили дворцы и вкладывали миллиарды в имиджевые стройки, которые теперь стоят заброшенными.
Находясь в Буэнос-Айресе, можно просто физически ощущать эту историю и все ее ошибки. На площади Мая (Plaza de Mayo) есть Розовый дворец, построенный в 1825 году первым президентом Аргентины, этот дворец до сих пор является резиденцией президента. Площадь заложена в 1580 году, тогда же, когда и сам Буэнос-Айрес. Она видела все важные события страны, от войны с англичанами до многочисленных переворотов с начала XIX века до 1976 года. А 200 лет назад на площади объявили независимость страны.
Там же, под сенью 200-летних пальм, возникло движение Женщин в белых платках, или Матерей площади Мая. Последняя хунта предпочитала не дискутировать с политическими оппонентами, а похищать людей. Есть разные оценки, но в целом говорят о 5–15 тысячах desperados (пропавших). В какой-то момент матери пропавших стали по четвергам собираться на площади Мая напротив дворца правительства. Их тоже разгоняли, тоже сажали в тюрьмы, но в итоге это движение стало одним из краеугольных камней демократизации страны. Вторым камнем стала маленькая непобедоносная война за Фолклендские (Мальвинские) острова.
В условиях падения экономики и санкций правящая хунта решила занять плохо лежащие острова. Но не учла решимости Британии их сохранить и потерпела военное поражение. Сейчас на нашу поездку выпало 40-летие этой войны, которое тут отмечается как день памяти ветеранов. И это поминание идет под лозунгом Nunca más («Никогда более»).
Многое на улицах напоминает о былом величии. Много дворцов самых разных размеров, построенных 50–200 лет назад. Сейчас они в основном используются в качестве музеев, театров и культурных пространств. Мы видели огромное 15-этажное здание, в котором проводятся бесплатные публичные мероприятия для детей и взрослых. А еще местное управление спорта с бесплатными кружками для всех желающих.
ИТ-сектор. Продукт или галера? Однозначно галера!
Латинская Америка так же, как и Восточная Европа, является средоточием аутсорсинговых компаний. И местные разработчики имеют много очевидных преимуществ – часовой пояс близок к EST, в США много мигрантов из Латинской Америки и большой испаноязычный мир.
С другой стороны, иностранные (да и аргентинские) корпорации не стремятся инвестировать в местный высокотехнологический бизнес. На это есть причины:
- Высокие налоги. Компании должны платить 30–40% доходов государству, а потом еще и работники платят 35% подоходного налога. В итоге при одинаковых затратах до человека в Аргентине доходит в два раза меньше денег, чем в Беларуси.
- Определенная латиноамериканская расслабленность. Да, люди разные, и тут тоже есть сфокусированные на работе. Но очень многие при настройке life-work balance больший фокус делают именно на life.
Местные разработчики, тестеры и другие представители сферы предпочитают работать на иностранные корпорации с хоть какой-нибудь привязкой зарплаты к доллару. Одна из проблем страны – высокая инфляция, которая достигает 100% в год. Правительство пытается сдержать курс песо и придумало для этого отличный инновационный способ – ограничить покупку долларов населением. Это привело к множественности курсов. Причем мелкие фирмы, скупающие доллары по черному курсу (Blue dollar), имеют офисы по всей стране.
Получив зарплату, люди стараются купить все необходимое на месяц вперед, пока цены не выросли. Зарплата, привязанная к доллару (или вообще в долларах), ценится на вес золота. Поэтому тут не стоит извечный белорусский вопрос, продукт или галера. Однозначно галера.
С другой стороны, есть несколько всемирно известных стартапов (Auth0, Mercado Libre, Microverse, Mulal), родом из Аргентины. Но по количеству людей, работающих там, это мизер в сравнении с сервисными компаниями или удаленной работой.
Офис. Черный мрамор, белая зависть
Компания, в которой я работаю, имеет несколько офисов в Буэнос-Айресе. Главный, под названием Global Tower, находится в районе Ретиро, рядом с заливом реки и башнями других корпораций.
Офис восхищает. Войдя в здание, ты попадаешь в гигантский холл, покрытый черным мрамором. У входа встречают мужчины в идеально выглаженных черных костюмах и предлагают присесть в ожидании секьюрити. Те провожают на 30-й этаж, где тебе делают Face ID – пропуск для трех доступных этажей.
Рабочая зона также вызывает белую зависть. Художественно расставленные рабочие столы, разнообразные митинг-румы и отдельные специализированные рабочие места. Например, велосипеды с местом для открытого ноутбука, столы разной высоты, одно- и многоместные диванчики.
Да, в Беларуси тоже умеют делать красивые офисы. Но у нас в опен-спейсах царит его величество стол. Здесь же столы напоминают элементы декора, которые теряются среди всего остального.
Из минусов – шумновато. В Аргентине я начал учить испанский язык и был поражен количеством слов, которые надо использовать для формирования простого предложения. Аргентинцы для сохранения скорости речи произносят фразы быстро. А на скорости очень сложно контролировать громкость…
Ну, и вид из окна.
Залив реки Ла-Плата и грузовой порт.
Мар-дель-Плата
Прожив 6 недель в Буэнос-Айресе, мы переехали в Мар-дель-Плата. Этот город является всеаргентинским пляжем. Зимой здесь проживает 500–600 тысяч человек, а весной и летом город распухает до нескольких миллионов за счет отдыхающих. Город знаменит хорошими песчаными пляжами, красивой природой и несколькими сотнями морских львов.
Львы живут возле рыбацкого порта и ремонтных доков, возле их лежбища оборудованы площадки наблюдения. По слухам, во время коронавирусных ограничений они выползали на улицы города и терроризировали местных собак.
В общем, вокруг идиллия; правда, ее нарушало то, что она в Южной Америке. В июне здесь зима. А океан зимой – это холодные ветра. С конца мая перед выходом на улицу мы снимали домашний свитер и надевали уличный.
Мар-дель-Плата только подтвердил мои выводы об Аргентине. Мы жили в окружении восхитительных одноэтажных домиков в среднеморском стиле. Много камня, плитки и дерева. Мы с женой любим гулять по улицам и выбирать, где могли бы пожить и в какой гараж влезла бы наша машина. Но любой выезд с этого островка благополучия – и тебя окружают старые многоэтажки и подразрушенная инфраструктура.
Родные
Для жены и детей эта поездка стала большим испытанием. Жена работает на белорусско-литовскую компанию, и все ее коллеги заканчивают работу, когда она только включает ноутбук. На некоторые звонки ей приходилось подниматься в 4 утра. С другой стороны, она оценила такой режим: работаешь – и тебя не дергают.
Львиная доля моих коллег приехала в Аргентину с детьми. У большинства один из супругов присматривал за детьми, пока другой был в офисе. Я даже был удивлен, обнаружив нескольких мужей, которые самоотверженно гуляли с детьми, готовили и убирали, пока жены работали.
Тем, у кого второй супруг работал или в разводе, было сложнее. К сожалению, мы не нашли общего решения для всех и пытались решить вопрос поодиночке. Кто-то водил ребенка в офис, кто-то нашел временную няню, а были и те, кто смог пристроить ребенка во временную школу. Последнее, как оказалось, было челленджем.
Дорогие двуязычные (испанский+английский) школы брать детей не хотели. Причем не отказывали напрямую, а просто выстраивали непреодолимые преграды. Например, просили сделать заявку и подождать ответа несколько недель. В итоге на заявку так и не отвечали, а при очередном визите отправляли родителей еще куда-нибудь. Пройдя все эти испытания, родители выясняли, что надо внести не только плату за обучение, но и входной бонус размером в 1-2 месяца образования.
Попасть в обычную общеобразовательную школу оказалось проще, в итоге несколько человек стали водить детей именно туда.
Мы с женой в обоих городах водили девочек на спортивные кружки – плавание, ролики, гимнастику. Для них это были скорее просто оздоровительные группы, но все равно они позволили и форму поддерживать, и как-никак развлекаться.
Жилье
По условиям программы, компания оплачивала проживание в течение первых трех месяцев. После этого те, кто хотел остаться, уже сами заботились о жилье.
С жильем нас не обидели. В обоих городах мы жили в апарт-отелях с кухней и двумя спальнями. В Буэнос-Айресе это был суперсовременный Top Rentals – 45-этажное здание со стеклянными стенами-окнами в пол. Просыпаясь утром и опуская ноги с кровати, я опускал их прямо на крыши близлежащих домов. Вечером было очень романтично: выключаешь свет – и комната освещается только городскими огнями.
Кстати, небоскребы давали и неожиданный негативный эффект. В марте в Аргентине примерно +25 и ярко-голубое небо. Но на улицах небо закрыто большими домами, а ветер с пролива несет прохладу. В итоге в номере на 100% работал кондиционер, а на улице приходилось носить ветровки.
В Мар-дель-Плата мы жили в большом апарт-отеле Torres De Manantiales. Отель построен в 80-е и сохранил эту незабываемую атмосферу. К сожалению, из тех же времен была и мебель и единственный ремонт. Очень часто в номере что-то ломалось, и нам приходилось вызывать техника. Но вид на океан и 200 метров до пляжа позволяли на эти недостатки смотреть проще.
Рынок жилья в столице достаточно интересный. Экспаты вроде нас старались выбирать жилье только в богатых и безопасных районах. Поэтому цена там была значительно выше, чем в остальном городе.
«Двушку» можно снять за 300–500 долларов, но цена будет зафиксирована в валюте, а ты еще попробуй ее достать в Аргентине. Либо будет индексация цены каждые 3–6 месяцев.
В Мар-дель-Плата ситуация примерно такая же, правда с нюансами. Цены ниже, чем в 15-миллионном городе, но квартиры пытаются сдать максимум на 6–8 месяцев, потому что в сезон приедут туристы и на посуточной аренде можно будет заработать в разы больше.
Резюме
Наверное, из моего рассказа складывается впечатление, что Аргентина мне не понравилась. Это не так. В стране живую необычные и очень душевные люди. Они не знают английского, видят, что мы не понимаем, но искренне стараются помочь, даже если надо потратить на это полчаса-час. А встречая нас через несколько дней, не прячутся от этих непонятных иностранцев, а искренне приветствуют.
Местная природа – это восторг. Я в Беларуси не видел дубов такой высоты, как здесь фикусы. Алоэ вера растут выше человеческого роста, а диаметром – в пару метров. В местном биологическом парке мне больше всего понравилась патагонская мара, или, как я ее называл, зайцесвин. В анфас это классический заяц, а если посмотреть сбоку – что-то вроде дикого кабанчика. И там такие бегают по всему парку достаточно крупными стайками.
Ну и, конечно, большой-большой океан. Я вот на него смотрю прямо сейчас со своего балкона.
По итогам трехмесячной программы в Аргентине решил остаться примерно каждый пятый из приехавших.
Почему осталось так мало? Потому что высокие налоги и, как результат, примерно в 2 раза меньшие суммы на карточках в начале месяца, которые к тому же конвертируются в песо по официальному курсу.
Почему осталось так много? Потому что аргентинский паспорт можно получить через два года проживания в стране, а это безвиз в 177 стран мира, включая страны Шенгена. А еще среди причин жизнь в той же тайм-зоне, что и США, и, конечно, океан, голубые ледники, миллионная колония пингвинов в Патагонии, водопады Игуасу, игрища китов…
Нам через пару недель ехать домой, и пора думать о будущем. Недавно словил себя на мысли, что в разговорах мне приходится как бы оправдываться, почему я возвращаюсь. И эти оправдания помогают понять, что большой радости от возвращения я не испытываю.
Фото: Devby.io.
