«Дальше нас ждал ад». Минчанка об авантюрном путешествии по Европе

– В августе прошлого года я запустила на indiegogo-кампанию в поддержку своего фильма. Это должна была быть полнометражная драма о молодом постсоветском поколении – белорусе, украинце и россиянине – в Европе. Раз кино о европейской мечте – надо ехать туда и организовать мировой краудфандинг. Почему-то я решила, что мы будем стоять на площадях и так привлекать внимание к нашему проекту.

Специально для этого мы подготовили промо-открытки с изображением актеров фильма. Я искала фотографа, который снял бы не глянец, а атмосферно, и нашла Катю Смурага. Открытки получились такие, как мы и хотели: авторские, с четким взглядом фотографа.

Сейчас я понимаю, что надо было рассылать пресс-релизы, ездить на кинорынки и фестивали, общаться. Этим мы и занимаемся. Но на тот момент нашим ресурсом был креативный подход к пиару. Мы отважились на эту авантюру, потому что не хотели зависеть от правил большого рынка. По нашим подсчетам получалось, что, если каждые восемь минут у нас будут покупать открытку, мы соберем 10 000 евро на фильм и заодно его прорекламируем. Мы верили в успех. У нас было 250 евро на троих и 5000 открыток.

– Мы планировали проехаться по всей Европе и закончить в Будапеште, где хотели снимать фильм. Со мной были два актера, Леша Вайнилович и Саша Лесько. Мальчики везли чемоданы на колесиках с нашими открытками: каждый по 40 кг. Мне было смешно, им нет. Еще мы наделали галстуков-бабочек, которые также собирались продавать на площадях.

Первой по маршруту была Рига, куда мы добрались на автобусе. Наш тамошний друг владеет хостелом. У него и поселились.

На центральной площади мы развернули целую инсталляцию: поставили напротив друг друга два чемодана, наверх взгромоздили две доски, которые застелили тканью с адресом сайта фильма ahaha.by. Получился мобильный столик, где мы разложили бабочки, а на прищепки прикрепили открытки. Их цена начиналась с 2 евро: это же не просто открытки, а поддержка кино!

Никто не обращал внимания. Вокруг все в бабочках – значит, мы в тренде, но почему никто не подходит? Мы переступили через себя и стали зазывать по-английски: «Привет, ребята! Только сегодня вы можете принять участие в игровом фильме, который будет сниматься в Будапеште». Мы поняли, что выпендриваться бесполезно и снизили цену открытки до 1 евро, орали, что она заряжена на деньги и удачу, что будет любовь.

Но ничего не помогло. В Риге мы не продали ни одной открытки. Ноль. Этот город не наш вариант, надо ехать дальше. Друг купил нам билеты в Польшу.

В Варшаве мы вышли в старый город. Там к нам подошла только цыганка, которая назвала нас россиянами. Открытками опять никто не заинтересовался, на ночь мы не останавливались и на последние деньги купили билет в Прагу. Там нас ждала знакомая.

Карлов мост – один из самых прибыльных маршрутов в Европе, которые я когда-либо видела. Хлебное место. Там был наш лучший торг. Правда, открытки мы продавали уже по 0,5 евро.

Подошли англичане, дали 500 старых белорусских рублей и попросили поменять на евро. Оказалось, банк был закрыт, кто-то предложил им обмен и обманул. Кстати, там это распространенное явление, когда вместо крон подсовывают белорусские деньги. Мы подарили им открытки: хотелось хоть как-то помочь.

Дальше нами заинтересовались американцы, которые покупали бабочки своим детям, и китайцы, которые пытались платить не евро, а юанями. Напротив украинец предлагал прохожим фото с голубями. Даже он купил открыточку, чтобы нас поддержать.

Тем, кто просил милостыню, бросали много денег. Молодому крепкому парню подают только потому, что он сидит и просит, а нам те же 50 центов за открытку нет. Я не понимала, как это работает с точки зрения маркетинга!

Несколько раз с моста нас прогоняла полиция. Тут можно торговать, но ты должен платить налог и перед этим куда-то звонить, чтобы там решили, соответствует ли твой товар имиджу моста. Полицейский нас вывел, поставил перед мостом и сказал, что здесь можно продавать просто так. Но нас отогнали еще дальше, а через какое-то время вообще запретили продавать.

В Праге чуть не оштрафовали за безбилетный проезд. Я за то, чтобы платить, но тогда мы были в ужасном состоянии. Нам нужно было купить хлеб с маслом, потому что это самое питательное, и на билеты денег не оставалось. Контролера мы встретили на станции возле нашего дома. Я ушла, а мальчики попались. Помню, думала возвращаться или нет: сейчас два штрафа, а так будет три. Но все-таки я решила вернуться. Контролер спросил, есть ли у нас карточка, попросил вставить в банкомат – там пусто. В кошельке было 10 000 старых белорусских рублей. Он загуглил, сколько это, понял, что денег нет, и отпустил.

В Чехии мы пробыли где-то 3-4 дня. На Карлов мост ходили как на работу, хотя жили очень далеко. Хозяйка готовила нам ужин, но мы старались покупать еду: яйца, сыр, какую-то крупу, хлеб и масло – самое дешевое и калорийное. Мясо мы не едим.

Тогда мы поняли, что на кино не соберем, и начали работать на еду и билеты дальше. К тому же долго торчать у знакомой мы не хотели: у нее бойфренд, любовь – было неудобно. Однажды мы прямо с моста отправились на вокзал. Приедем в Берлин, и там попрет! Берлин – столица искусства!

Возле кассы выяснилось, что нам немного не хватает на билеты.

– Может, в Минск? – Саша стал ныть.

– Ты думаешь, нам хватит на Минск?!

Выход из зоны комфорта был максимальным. Мы стали подходить к людям и говорить, что нам не хватает на билет, купите, пожалуйста, открытку. Некоторые спрашивали, почему у нас денег нет. Как им объяснить, что мы нищеброды из Беларуси, которые мечтали заработать на фильм? Поэтому очень круто было сталкиваться с американцами: они всегда готовы поддержать любой кипиш. И у них есть деньги.

В Берлине с помощью каучсерфинга мы договорились жить у человека с ником Диджей Блум. Мы приехали в 22 вечера с 50 центами, краюшкой хлеба, кусочком масла и чемоданами открыток. Думали пойдем к Блуму, отдохнем, завтра продадим открытки и купим ему вина (нельзя же с пустыми руками). Нашли в «Макдональдсе» интернет, написали Блуму, но он уже «ушел тусить», потому что мы не связались с ним. В немецком автобусе было что-то с интернетом, и мы не смогли ему написать.

Я решила, что надо спать на улице, но только там, где есть охрана. Так мы оказались на лавочке под Рейхстагом. Надо отдать должное проходящим мимо немцам – они предлагали нам воду. К слову, там в переходах в спальниках ночует много народу.

В пять утра мы проснулись от холода и комаров, поэтому досыпать пошли к McDonalds. Во сне я видела своих умерших родственников, но маме писала, что все окей.  

Проснувшись окончательно, мы пешком пошли на блошиный рынок. В Берлине, конечно, можно попасть в метро без оплаты, но это опасно: со штрафами там строго.

На блошке между двух рядов ходила полиция, и мы не стали раскладываться – стало совсем плохо. Мы забили, сели на метро и поехали на ярмарку по искусству, похожую на наши города мастеров во время праздников. Охранник предупредил, что и отсюда нас прогонит полиция. Хлеб и масло закончились. Хорошо, что в Германии в заведениях пускают в туалеты, где мы еще и воды набирали. Это нас спасло.

Мы познакомились с живой скульптурой – золотистым клоуном Джоном. Он предупредил, что и тут полиция не разрешает торговать. Мы подарили ему единственную самую крутую золотую бабочку. Он был рад и подарил в ответ свои золотые конфеты.

Выглядели мы очень плохо. Мы написали: «Любая открытка за пожертвование». Подошла женщина в хиджабе, стала рассматривать открытку с парнем в платье (кино у нас с гомосексуальным подтекстом), бросила денежку (где-то 2 евро – огромные деньги!), появился ее муж, бросил монетку, но открытки они не взяли.

В общей сложности в тот день мы заработали 10 евро. Какие мы были счастливые, потому что на 6,70 смогли купить яиц, макароны, хумус, вино и даже шоколадное молоко! К тому же к концу дня на каучсерфинге отозвался берлинец Мартин, который разрешил жить у него сколько мы захотим и показал на карте более молодежные районы города.

Но и там торг не шел. Мы дошли до ручки и стали заговаривать воду, которую пили. Начал Саша. После этого мы нашли на улице 10 евро и стали заговаривать воду постоянно. Леша всю Европу смотрел в пол: искал деньги.

Мы понимали, что на кино не заработаем, но почему-то чувствовали, что надо ехать до Парижа. Это было смешно, потому что сперва мы надеялись на Варшаву, потом на Прагу… Саша очень хотел домой, но мы как-то взяли себя в руки.

До Парижа было больше тысячи километров. Мы наделали драников, купили хумуса, сварили яиц и поехали автостопом. В Германии очень важно стопить на заправках, потому что там скоростные автобаны, где стоять просто опасно.

Ночью мы застряли на трассе и остановились в круглосуточном McDonalds на заправке. Мы купили стакан refill за 2 евро, в который можно наливать сколько хочешь напитка. Было смешно, когда Саша достал пакет с 20 яйцами и чистил их в «Маке». Я понимаю, что это нищебродство, но тогда мне было не стыдно: я ехала собирать на кино.

Ночью в McDonalds зашла группа детей. Мы уже сходили с ума, и Саша начал предлагать им драникбургер без холестерина. От нас стали отсаживаться, а я попросила Сашу заткнуться. Немцы оказались очень толерантными и нас не выгнали.

Первый, кто подобрал нас утром, был турок, который говорил только по-немецки. Вообще, каждый человек в автостопе – это отдельная история. Нас подвозили дизайнеры, водитель Стинга, который возил певца во время выступлений в Германии, друг гитариста Леди Гаги. Мы всем дарили бабочки и открытки.

На второй день стопа мы застряли под Франкфуртом. Слава богу, там работал «Макдак»! Правда, туалет был платный, но мы решили вопрос: пошли в кусты. Последние 10 евро мы не могли потратить на туалет.

В 7 утра мы пошли искать машину. Перед Францией мы сменили 15 машин. К последнему немецкому городу нас вез русский еврей Ефим. Он так проникся нашей историей, что накормил в «Макдаке». Спасибо ему! Дальше нас ждал ад.

Французы не говорят по-английски и принципиально его не учат. Ночь. На заправке разные люди показывали, что Париж в разных направлениях. В кафе просто так зайти нельзя: нужно платить. Было холодно, и никто не ехал в Париж. К нам подходили поляки, итальянцы, но им было в другую сторону.

Немцы считают так: молодежь должна путешествовать, автостоп – это нормально. Французы – нет. Возможно, взрывы как-то добавили масла в огонь… Они не помогали. «Вы говорите по-французски? Нет? А что мне с вами делать?», «Ноу инглиш. Ю ар ин Франс», – такая была реакция.

Мы протусовались там всю ночь, сели около фонарей на асфальте, как птицы, и так спали.

Нашей историей проникся какой-то парень, который ехал в Люксембург, но отвез нас на другую заправку в направлении Парижа.  

Мы пошли на трассу ловить машину, но остановился только один француз. Сказал, что по обочине ходить нельзя, и уехал.

Над нами все смеялись: автостоп – это же рюкзак за плечами, а не чемоданы на колесиках. Немцы высадили нас на полпути до Парижа, а поляки подбросили до самого города. Через каучсерфинг жили у бразильца, который учился на режиссуре.

Мы пытались сбывать открытки в магазины – один хозяин уже был готов купить их, но поднял глаза, увидел Сашу на открытке и Сашу перед собой, решил, что тут какой-то подвох. На Монмартре также ничего не получилось.

Мы сидели возле Эйфелевой башни и с горя пили вино за 90 центов. Это не наше хорошее и недорогое, его пить можно. В этом месте афроамериканцы все время пытались нам что-то втюхать. Мы в ответ стали предлагать им свои открытки. Они злились и швыряли их. Видите ли, только они могут что-то продавать! Зато с индусами, которые тоже попробовали нам что-то предложить, мы разговорились и до сих пор общаемся.

Леша красиво разложил открытки вдоль Сены: бери, кто хочет! Мы уже не питали иллюзий выручить за них деньги.

Леша остался в Париже. Он списался с подругой, которая как раз была в городе. А мы с Сашей поехали обратно в Берлин. Поскольку автостоп во Франции – это ужас, до первого немецкого города мы добирались на автобусе.

Нас выкинули прямо на автобане. Зрелище жутковатое, потому что машины мимо тебя просто скользят. Нам повезло – остановился грузовичок почты.

– Ребята, если вы сейчас не сядете, вас тут собьют! – было сложно с чемоданами вдвоем на переднем сиденьи, но кузов был заблокирован.

– Я еду 800 км в вашем направлении, могу вас довезти, но как вы поедете? – говорил водитель.

– Да, наверное, будет тяжело, – протянул Саша.

– Ты дурак?! Потерпишь! – ответила я, потому что боялась стопить на трассе и была дико уставшая.

800 км на автобане – это 4 часа, и в Берлин мы попали в 2 часа ночи. Было неловко будить Мартина, поэтому мы сидели до утра у него под подъездом.

Еще пару дней поработали на нашей любимой улице Бергманштрассе – там хоть как-то открытки покупали, но денег на дорогу домой мы все равно попросили у мам. На «блаблакаре» нашли человека, который довез до Минска за 40 евро с каждого.

Я поняла, что это было нужно нам для опыта. После этой поездки я переписала сценарий фильма. Я имела неправильные представления о жизни эмигрантов, которые сидят без денег. В фильме добавилась сцена продажи на рынке галстуков-бабочек. Есть и золотистый клоун Джон.

Правда, с помощью Indiegogo я собрала на фильм около 600$, это даже не один процент. Поэтому фильма еще нет.   

Мальчики, несмотря на сорванные спины, не жалеют, что это было – за все время мы даже не разругались. Леша сказал, что он даже повторил бы, только без 40 килограммов открыток.