Беларуский язык не всегда был «как слышим, так и пишем». Ему как минимум 800 лет. Не верите? Сейчас расскажем

За свою историю беларуский язык пережил смену названия, столетние запреты и попытки полного уничтожения. Но, как только давление исчезает, начинается процветание. В чем секрет силы?

У вас не сложилось впечатления, что на уроках истории в школе нам не всё рассказывают? В рубрике «Наша ўсё» мы обновляем школьные знания, а также предоставляем дополнительную информацию, подробности и основные моменты.

ВАЖНО: наши тексты можно (и нужно!) использовать при подготовке тезисов и докладов.

ВАЖНА: гэты тэкст можна пачытаць і па-беларуску – вось тут.

Как возникла беларуская мова? Есть две версии

Но сначала давайте разберемся, когда она возникла. Есть две версии – они отличаются почти на тысячу лет. Первой концепции придерживались лингвисты 1920-х годов, которые считали, что беларуский язык «выделился из праславянского не позднее V века нашей эры». Вторая была принята в советское время: считалось, что после праславянского существовал еще «древнерусский» язык, из которого в XIII–XIV веках возникли беларуский, украинский и русский языки.

Праславянские времена в воображении чешского художника Альфонса Мухи (1912).

«Древнерусский язык» придумали, чтобы закабалить беларусов и украинцев

Существование «древнерусского языка» сейчас отрицают многие ученые. Во времена Российской империи и ее преемника – Советского Союза – господствовала теория «триединого» русского народа и происхождения восточнославянских языков от одного «русского» корня. Беларусам и украинцам была навязана колониальная идея, будто их предки когда-то были «русскими», а потом «испортились» и отсоединились.

Как мог сохраняться «единый древнерусский язык» с V по XIV век на гигантской территории от Буга до Клязьмы и от Волхова до днепровских порогов? Не было ни газет, ни телевидения, которое бы на нем говорило, даже письменности не было. Тогда как диалектные особенности речи существуют даже в соседних деревнях, что говорить о городах, находившихся за сотни километров друг от друга. Кроме того, возникли подозрения, что не все древние племена, считавшиеся ранее восточнославянскими, таковыми были. Радимичи и вятичи могли быть потомками западных балтов, кривичи – восточных, а древляне – вообще германцами.

Церковнославянский язык разработали по приказу императора Византии

Теорию об отделении беларуского языка от праславянского также трудно проверить: письменность пришла на наши земли лишь в X веке вместе с христианством и поначалу использовалась исключительно для религиозных нужд.

Сведения о том, как на самом деле говорили предки в дописьменные времена, редки и случайны: как, например, свидетельство арабского путешественника, который ехал через Волынь и отметил, что местный житель называет себя «людына» – в соответствии с нормами современного украинского языка.

И первые восточнославянские Евангелия были написаны не на живом языке окрестностей Киева и Полоцка, а на так называемом «церковнославянском». Это был язык славянских племен, живших в окрестностях нынешних греческих Салоник. Чтобы крестить подвластных славян, византийский император приказал просветителям Кириллу и Мефодию создать для них алфавит на греческой основе и перевести Священное Писание.

Святые Кирилл и Мефодий с учениками. Фреска из монастыря в Северной Македонии.

Таким образом, с самого начала закрепилась ​​разница между живой устной речью и языком письма. В легкой форме она сохранилось и по сей день – с друзьями в кафе вы не разговариваете канцелярским официально-деловым языком, а заявления или автобиографии на работу не пишете богатым метафорами литературным стилем. А у чехов вообще два варианта – литературный язык для письма и интердиалект для разговора.

Беларуский язык проявлялся благодаря ошибкам древних писцов

Со временем живой разговорный язык стал пробиваться сквозь церковнославянские письменные тексты. Особенно там, где писцу приходилось не переписывать книгу по готовому образцу, а формулировать самому.

Благодаря этим ошибкам и опечаткам видно, что под Новгородом, Полоцком и Витебском и в Киеве говорили по-разному.

Первые черты беларуского языка можно увидеть в торговом договоре 1229 года князя Мстислава с Ригой и Готландом. Князь Мстислав Давыдович правил Полоцком, Витебском и Смоленском – то есть контролировал торговый путь от Балтийского моря по Двине в Византию и на Ближний Восток.

Беларуский язык проявился в документах, которые регулировали международную торговлю.

Соглашение о равных условиях торговли для полоцких, витебских, смоленских и немецких купцов действовало 200 лет. Язык сохранился в немецкой и славянской версиях. В славянском тексте легко заметить черты, характерные для сегодняшнего беларуского языка.

Там, например, появляется предлог «у» и переход заднеязычного «г» в «з» при смягчении – «у Ризе» вместо «въ Риге»; мягкие окончания глаголов — «идеть», «едеть» вместо «идетъ», «едетъ» (форма «ідзець», «нясець» и сейчас сохраняется в северных беларуских диалектах); полногласие — «соромъ» вместо «сърамъ».

И так сплошь в документах тех времен: писцы допускали ошибки, вызванные тем, что дома они говорили совсем не так, как было принято писать. Языковед Янка Станкевич, анализируя, почему в письме рижан к витебскому князю Михаилу Константиновичу (1270-е гг.) пишется «княжо», а не «княже», утверждал, что это признак аканья – одной из самых выразительных черт беларуского языка: «Акающий писец, конечно, не мог передать аканье на письме, потому что это было бы против правил этимологической орфографии того времени, он не хотел делать ошибок... Если после шипящих перед твердыми на месте безударного “е” в середине слова мы один раз обнаружим “е”, другой раз “о”, то это опять-таки по причине аканья, потому что если “а” произносилось, но не писалось, вместо него можно было написать как “е”, так и “о”».

Со временем в письменном языке, бытовавшем на просторах старой полоцкой земли, появлялось все больше беларуских особенностей. И они воспринимались уже не как ошибки, а как норма. Этот язык назывался «руской мовой», но на самом деле был старобеларуским. Много позже великие князья московские назвали все «русское» своим, чтобы присвоить беларуские и украинские земли и их культурное наследие.

Времена ВКЛ – период расцвета старобеларуского языка

Великие князья литовские Ягайло и Витовт прекрасно знали старобеларуский язык. Но, когда им хотелось обсудить что-то секретное при посторонних, они переходили на литовский.

В Великом Княжестве Литовском официальным языком была «руская мова» – на ней велась дипломатическая переписка, оформлялись документы для внутреннего пользования. Вот как она выглядела во времена князя Витовта:

«А шъто монастырская хмелища здавна, въ тое князь великого людемъ не надобе уступати се. А у хмелищахъ князя великого и у монастырскихъ большей имъ сеножатей не копать, а хъмелищъ не терать. А то есьмо урадили имъ на обе стороны, какъ имъ было любо, князя великого людямъ и монастыру. А которые съ тыхъ нашъ сезъдъ порушать, тые дадуть князю великому десять рублевъ, а намъ зъ бояры три рубли».

В XVI веке Западную Европу охватила Реформация – великое религиозное и общественное движение, пробудившее ее от средневекового сна и положившее начало прогрессу и формированию современных наций. Одной из ее идей был перевод Библии на доступный народу язык.

Началом Реформации принято считать 1517 год, когда священник Мартин Лютер прибил к дверям церкви в Виттенберге список из 95 тезисов – претензий к тогдашней католической церкви.

Библия Скорины.

В том же году в Праге доктор Франциск Скорина из Полоцка напечатал свою первую книгу – «Псалтирь», а позже опубликовал «Библию руску» – в собственном переводе на язык, близкий к тому, на котором говорили предки беларусов в Великом Княжестве Литовском:

«У первых книгах своих, еже словуть Притчи, пишеть о науце людей младых, якобы отець сына научаючи единаго каждого особно, яко о сем написал есми ширей в предословии, еже ест в книгу Притчей царя Саломона». (Ф. Скорина. Предисловие к книге «Екклесиаст»).

По-беларуски был создан Статут ВКЛ

После Скорина переехал в ВКЛ и, есть такая версия, принимал участие в подготовке первого Статута Великого Княжества Литовского (1529 г.). Это был самый совершенный свод законов в Европе, на котором основывалось впоследствии и российское, и прусское, и польское право. Он был написан на старобеларуском языке. Вот что, например, было отмечено в Статуте о религиозной толерантности:

«А ижъ в Речы Посполитой есть розность немалая з стороны веры хрестияньское, забегаючы тому, абы се с тое причины межы людми зашстье якое шкодливое невщело, которую по инших королевъствах ясне видим, обецуем то собе сполне за нас и за потомъки наши на вечные часы под обовязком присеге под верою. Честью и сумненьем нашим, иж которые естесьмо розни в вере покой межы собою заховати, а для розное веры и отмены в костелех крови не проливать».

Сохранилась речь составителя Третьего Статута ВКЛ, канцлера Льва Сапеги, произнесенная в 1588 году на Варшавском сейме, где Статут был утвержден.

«…если которому народу встыдъ правъ своихъ не умети, поготовю намъ, которые не обчым яким языком, але своимъ власнымъ права списаные маем и кождого часу, чого намъ потреба ку отпору всякое кривды, ведати можемъ».

Канцлер ВКЛ Лев Сапега.

Сапега подчеркивал, насколько важно и почетно иметь законы, написанные на родном языке. Эта норма была закреплена в главе 4 статьи 1 Статута ВКЛ:

«А писар земский маеть по-руску литерами и словы рускими вси листы, выписы и позвы писати, а не иншим езыком и словы».

«Беларуский язык в письменных памятниках на разных этапах своего развития назывался по-разному», – пишет исследователь Л. Левонцевич. – Л. М. Шакун в статье “Старобеларуский литературный язык” отмечает, что в памятниках письменности древнебеларуский язык назывался “руским”, “простым”, “прастой малвой”, “литовской мовой”. Церковнославянский язык назывался “язык словенски”, “слявянорусски”, “славянороссийски”. С.М. Запрудский, анализируя названия беларуского языка в трудах исследователей за период XIX века, дает следующее: беларуский, русский, западнорусский, литовско-русский, рутенский, литовский, кривицкий. Автор отмечает, что “...в XVI–XVII вв. немосковские авторы под русскими чаще всего подразумевали украинско-беларуское население Речи Посполитой...”. Укрепившийся в употреблении в XIX веке термин “беларуский” использовался еще в XVII веке».

Старобеларускому языку ВКЛ не хватило каких-то ста лет

В то самое время письменность выходит за пороги храмов и канцелярий. По-старобеларуски появляется зарубежная беллетристика – переводные «Аповесць пра Трышчана», «Аповесць пра Баву», «Гісторыя пра Ацілу, караля вугорскага».

Все смелее беларусы начинают писать свое. В самом начале XVII века была составлена ​​«Баркулабовская летопись» – хроника местечка в нынешнем Быховском районе:

«Того ж року 88, от семое суботы аж до Рожства Христова велми великая была непогода и неуставичность: в лете дожду не было, а у восень снегу не было, толко вЪтры а дожды, у восень о святом Покрове велми поводок великий был, аж по лугом пошла, праве яко на весне велика была».

Борколабово в Быховском районе – единственный агрогородок, имеющий свою древнюю летопись.

«Руской мовой» появляются произведения новых жанров – философский дневник Федора Евлашевского, сатира. На цитаты можно разбирать анонимный «Ліст да Абуховіча» – литературное издевательство над горе-воеводой, потерявшим Смоленск:

«Я так разумею: коли Смоленск оддали, то и тытул продали… Лепей было, пане Филипе, седзець табе у Липе . Увалявся есь в великую славу, як свиня у грась, горш то ся стало, коли хто упадзе у новом кожусе у густое болото, у злом разуменю, у обмовах людзких и у срамоти седзиць, як дзяцел у дупли. От нам за тое, што дзешово Москва соболи продавала: всю Русь з людзми одобрала... А што мы дурные у кожухах сем лет Смоленска добывали, то вы мудрые у соболях за четырнадцат недель оддали…»

Еще сто лет – и сформировалась бы полноценная литература на старобеларуском языке. И, возможно, сегодня у нас, как у чехов, было бы два абсолютно разных варианта языка – литературный и разговорный. А не только «как слышим, так и пишем».

Но войны с восточным соседом, претендовавшим на все «русское», не прекращались. И стали причиной жестокой полонизации в Речи Посполитой XVII века. В самом его конце, в 1696 г., делопроизводство ВКЛ было переведено на польский язык. Старобеларуский литературный язык прекратил свое существование. Долгое время беларуский язык существовал только в устной, народной традиции.

В Российской империи беларуский язык запретили на 109 лет

После разделов Речи Посполитой и присоединения беларуских земель к России легче не стало: на них распространился закон царя Петра I, запрещавший печатать книги не по-русски, «а… церковные старые книги – … исправливать, дабы никакой розни и особого наречия в них не было».

Даже сборники беларуских народных песен, собранных филоматом Яном Чечотом, были запрещены и уничтожены. В ответ на попытки издавать беларуские книги латиницей в 1859 году за подписью министра просвещения Российской империи Ковалевского вышел циркуляр: «Не допускать употребления польского алфавита при печатании сочинений на беларуском наречии». И то, что Кастусь Калиновский печатал свою «Мужыцкую праўду» по-беларуски, выглядит как логичный элемент восстания.

Первый выпуск «Мужыцкай праўды».

«О, загрыміць наша праўда і, як маланка, пераляціць па свеце! Няхай пазнаюць, што мы можам не толькі карміць сваім хлебам, но яшчэ і вучыць сваёй мужыцкай праўды!»

И новый литературный беларуский язык формировался на основе народной разговорной мовы, а не в продолжение старобеларуского письменного языка времен ВКЛ.

Участие в восстании совсем молодым принял и Франтишек Богушевич, отец новой беларуской литературы и один из идеологов беларуской нации. Язык он назвал в числе базовых ценностей беларуского национального самосознания. Ведь ни религия, ни государственная традиция не могли объединить всех беларусов в то время.

Франтишек Богушевич в 1863 году.

Книги Богушевича издавались за границей и тайно переправлялись в Беларусь, как и книги других авторов. А кто-то, как Янка Лучина, называл беларуский язык болгарским, чтобы обмануть цензоров и издаться в Минске. Силы и энергия тратились не на творчество, а на борьбу с запретами.

По свидетельству издателей Вацлава Ластовского и Ивана Луцкевича, с 1793 по 1905 год «мы находим только два беларуских издания, два катехизиса». Все остальное было напечатано нелегально.

В XX веке беларуский язык приобрел статус государственного – и чуть не был уничтожен

С отменой ограничений на книгопечатание начался XX век – великий и трагический в истории беларуского языка. Сначала виленская «Наша Ніва» объединила и взрастила авторов, собирая материалы для словарей, затем в 1918 г. появилась первая «Граматыка беларускай мовы» Бронислава Тарашкевича, расцвела в 1920-е годы национальная литература.

Бронислав Тарашкевич – автор первой «Граматыкі беларускай мовы».

Потом писатели и лингвисты были репрессированы, язык подвергся русификации, сферу его употребления ограничили до художественной литературы и фольклора. Советский лидер Никита Хрущев предрекал, что беларусы первыми откажутся от своего языка и станут образцовыми советскими людьми. Беларуский язык в советской Беларуси носил клеймо «колхозного» – но не умер.

Сегодня уже не услышишь чуши типа «беларуский язык придумал Янка Купала» или «ни одну умную мысль нельзя выразить по-беларуски». Стало меньше и пересахаренных признаний в любви и верности. Но борьба вокруг языка продолжается. Именно «вокруг». Ведь призывы забыть его и призывы любить его, если отбросить знаки полярности, будут иметь примерно одинаковое содержание. Точнее сказать, не будут иметь никакого содержания. Зачем любить язык? Топор или айфон любят? Язык – это инструмент, помогающий нам осознавать мир. Им пользоваться нужно. Не верите – спросите ChatGPT. Он ответит. По-беларуски.