Фэшн-фотографиня Дина Данилович устала снимать обнаженных девушек и решила снять обнаженных парней. Она предложила 8 мужчинам раздеться на камеру, а каждый самостоятельно решал, в какой момент остановиться. Остановились только трое. Фотопроект и интервью с Диной опубликовало издание Bird in Flight.
– В разговорах об обнаженном теле априори подразумевается, что фотограф – мужчина, а модель – женщина. Мужское тело всегда остается табу, и любые дебаты вокруг изображения его наготы рискуют стать весьма острыми. И если о репрезентации и объективации женского тела дискуссии не прекращаются, то тема мужского тела остается в тени. Почему? – рассказывает Дина в интервью журналистке Ольге Бубич.
Самой волнительной оказалась съемка художника и музыканта Саши Долгого. Это известный украинский деятель искусства, директор клуба «Эфир» в Киеве — его он и выбрал для нашей встречи. Во дворе у клуба есть стена, обвитая плющом, и Саша захотел позировать на ее фоне. Он очень тщательно готовился: сделал деревянный настил, положил на него ковер с медведями. Я говорю: «Давай выпьем чаю, я выкурю сигарету, и пойдем». Мы так и сделали, но, затянувшись последний раз, я вдруг поняла, что не готова. Это был первый гетеросексуальный мужчина, которого я снимала в рамках проекта, и почему-то нахлынуло волнение. Намеченное удалось завершить лишь четыре часа и четыре ром-колы спустя.
Саша Долгий
34 года, художник, деятель искусств
– Тело – это и достоинство, и недостаток; это то, что понятно без слов и не осознаваемо до конца; это носитель проблем и удовольствия.
Есть люди, которые скрывают от себя свое тело. Оно для них обуза или страх, который заставляет стыдиться и скрываться. Любые проявления телесного в таких случаях осуждаемы, неуместны, нарочиты, нецелесообразны. Человек иногда даже не знает, что он от себя скрывает.
Каждому хочется увидеть чужое тело сквозь эти запреты и табу, смотреть на него без облачения и не скрывать взгляд. Каждому хочется, чтоб на него/нее смотрели и не отводили взгляд. Каждый желает дотронуться до чужого тела и чтобы до его тела тоже дотронулись.
Сергей Гончаров
29 лет, младший научный сотрудник
– Сначала я мечтал, что буду наполовину раздет посреди ВДНХ в абсолютную метель без свидетелей; или что буду стоять посреди весенних павильонов, а мимо меня будут ходить дети и те, кому не нравятся такие непристойности. Но реальность была другой, не менее интересной.
Казалось, что раздеться нетрудно: вокруг никого нет, а Данилович видела меня голым не раз. Но тут сработал какой-то загадочный тормозной механизм. Ты сразу видишь перед собой выставочный зал, кучу людей, которые рассматривают тебя голым — не телом, не кожей и волосами, а голым полностью, как никогда. Это очень странное ощущение. Я сразу почувствовал себя незащищенным и безоружным. Тяжелее всего было избавиться от очков.
Алексей Литвинко,
33 года, фотограф
– Мы раздеваемся гораздо чаще, чем кажется: рассказываем что-то интимное другу или подруге, моемся, ложимся спать или краснеем на экзамене в университете. Все это – о нашей обнаженности перед миром. Она не обязательно должна быть буквальной, гораздо чаще она метафорическая.
Валерий Красногир
45 лет, руководитель сайта filetmagazine.com, профеминист
– Моя персональная культура обнаженного тела познала извилистую эволюцию под влиянием религиозных, литературных и окологламурных источников, друзей, любовниц и определенных географических мест. Она родилась на диких и нудистских пляжах Коктебеля, Гурзуфа, Симеиза и Фороса, концептуализировалась в галереях и злачных уголках Киева, Вены, Витебска и Минска, лесах, полях и водоемах родины и зарубежья.
Евгений Горон
26 лет, поэт
– Мне кажется, что в момент появления на свет человек предстает миру совершенно свободным и искренним: он не встроен в контекст правил и норм общественного поведения, ему неизвестны границы дозволенного, он не вписан в рамки того, что является приличным, порядочным, допустимым. Взрослея и социально адаптируясь, он учится приспосабливаться к миру, в котором живет; он сталкивается с несправедливостью, бестактностью, предательством и массой других разочарований, которые вынуждают его «закрываться». Получается, что человек вынужденно участвует в своеобразной игре, в чем-то вроде «Верю – не верю», но куда масштабнее.
Сергей Поярков
30 лет, танцор, хореограф, перформер
– В детстве я перенес две хирургические операции, в результате которых одно яичко оказалось увеличено. Других дефектов тела нет, его даже можно назвать красивым.
Филипп Биканав
24 года, социолог
– Когда мне написала подруга с предложением поучаствовать в проекте, я подумал: «Наверное, еще одна бодипозитивная холера». Решил сфотографироваться назло и написать ироничный текст о людях, которые «принимают свое тело таким, каким оно есть». Но когда я пообщался с автором проекта, то понял, что ее цели и понимание работы гораздо глубже типичной чуши «вандерзина».
Юра Диваков-Душевский
33 года, режиссер, актер, один из создателей Laboratory Figures Oskar Schlemmer
Кто может быть подозрительней, чем я сам?
Кто может быть откровенней, чем я сам?
Кто может быть уродливей, чем я сам?
Кто может быть сексуальней, чем я сам?
Кто может быть более пустым, чем я сам?
Кто может быть сентиментальней, чем я сам?
Кто может быть лживей, чем я?
Что может быть лучше, чем я сам?
Это я!
Я сам!
Я!»
Полное интервью с Диной и монологи героев можно прочитать на Bird if Flight.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Дина Данилович.
Пафосная женщина самоутверждается пребывая в образе фотографини, а что она еще может предложить чтобы ее заметили?
и будет там всё, чего вам не хватает, товарищъ
По-моему нормальные мужчины, кто-то худой, кто-то полный, кто-то более волосатый. И проект по-моему прекрасный. Потому что несёт одну важную истину - человеческое тело красиво, надо просто отбросить уже все эти дурацкие стереотипы и научиться видеть прекрасное в простом.
Короче, как-то сыроват проект, как по мне.